к содержанию
№1
12 ИУНЯ 91
Дорогая «утопающая» Ася Львовна!
Простите, что враз не ответствовал — использовав, при этом, уже
цитации из Вашего писма. В «Роман с колбасой».
Тут, чего-то, было хлопотно, и малость топотно — то пенсию
получать, то визитёры (сдался на шизуху, чтоб хоть полтыщи в месяц прожиточных
иметь — квартира, при этом — 700...) Жить можно, однако ж. Не благодаря, а
—вопреки.
Купаюсь нагишом в дождь (ни души на пляже), читаю «Анжелику» и
детективы, принимаю гостей, жарю шашлыки — словом, курорт. А у Вас там — Питер в
снегу, 23-е апреля...
Не «подвигайте» никого на «действия» — Антология издана, пусть
тиражом 500 экз., её уже не вычеркнешь. А ежели им там сейчас важнее «Анжелика»
и Распутин (Гр.) —то пусть и читают. Который вот только у Вас 1-ый том? С
правками в конце и на титле? Его надо держать невылазно в сете, на случай отдать
в печать.
Гена есть Гена. Тончайший поэт, лирик, отсидевший за малые грехи
свои — а претензий к нему не имею. Он был единственным моим постоянным
корреспондентом все эти годы. Бескорыстно-постоянным. Не ради «публикаций» и
чего — а так. И рад был его здесь видеть. Увидимся ли ещё...
«Американских художниц Барбар» — здесь, что собак нерезанных.
Возят чего ни попадя оттуда, и устраивают показы для горстки педарастов или
профессоров (предпочтительней первые, у них хоть вкус есть). Америка об этих
«показах» и не ведает. Так что «гвозди выставок» — разве что на них повесить.
Сверху. Я тут с ПОЛСОТНИ выставок разного масштаба организовал или содействовал
— НУЛЬ, не финансовый (это меня не колышет), а — реакции. Так что все эти
«выставки в Париже» — звучат только для Питера и Тюмени, а здесь — о Розине/Россине
знаю один я (плюс какая-то дефективная Аня, его знакомица и знакомец её
шахматист-математик Пассов).
Информацию о себе мои художнички передают всяким Барбарам (как я,
в своё время, Зузанне Масси — работки Вали Левитина...), отчего и в курсе о сём
— одни Барбары. Ох, Ася Львовна, сколько я их повидал...
Простите, что прорвало — но на протяжении 15-ти лет — сталкиваюсь
с этими нетопырями заморскими, ВСЕ картины Родиона_Гудзенко в 60-х были проданы
«в Париж», каким-то актёрам «Комеди Франсез». Результат — Гудзя отсидел десятку,
работ больше не пишет, на выставке барачников «Ленинградский андеграунд» — были
работы Арефьева, Васми, Шагина, Шварца, Громова — и НИ ОДНОЙ их лидера, эстета и
идеолога — Гудзи... Но зато какая-то Барбара украсила ими камин...
В Париже «открываются выставки» у добрых двух дюжин русских
эмигрантов ежемесячно — у Путилина и Заборова, Зеленина и Хвостенко, Бруя и
Прокофьева, Воробьева и чорт-те-кого — а там, в том Париже, в Слепоте и нищете
подох Алексей Михалыч РЕМИЗОВ, не занадобились Гончарова и Ларионов... Сегодня
поиграются —завтра позабудут. Нашёл статью русского художника Роберта Ван Розена
в эмигранстком журнале «Зарницы» за 1925 год. «Русские художникй в Америке».
Пишет 7 о Николае Фешине и Борисе Григорьеве, Анисфельде и Бурлюке, Архипенке и
Дерюжинском, Маневиче и ещё ком-то... А из перечисленных имён куратор
Метрополйтэн музея, Филипп де Монтебелло (по совместительству, один из
зиц-президентов организованного нами с Джоном Боултом «Института Современной
Русской Культуры у Голубой Лагуны») — оный Филя отобрал лишь Архипенко, Певзнера
и фотоколлаж Лисицкого «Бегун на Таймс-сквер» для раздела XX века... А беги он
по Красной, Лисицкий — так так бы и бегал, не попав в справочник… НЭ ТРЭБА
Америке вся эта русская тусовня: СВОИХ некуда девать, своих хватает! Ёурлюк идёт
по 3 тыщи — на уровне начинающего графомана... Холст Ларионова, лучистсткий! —
пошёл при мне на аукционе за 13... Правда, ранний Шемякин (дотоварный) там шёл
за З...
Словом, забудьте вы там и плюньте, что «выставка в
Париже/Мюнхене/Нью-Йорке». Никого это тут не колышет. У меня публикаций — помимо
Антологии — толщиною в 9 томов антологии ж — проку? Ну, ещё 5-6 тысяч страниц
статей там, стихов и прочего — кто тут это видел и знает? Это в Ленинграде
художники наперечёт (да и то за 15 лет под полторы сотни мне неведомых имён
наплодилось), а тут художники исчисляются десятками тысяч. У меня только —
человек 50 выставлялось. Русских. А полки? Чехи? Китайцы? Японцы? Французы?
Отчего и огорчает, что и Ленина и Соломон — с нетопырями холсты и
фоты посылают...
Да ладно... Книга о художниках, в 800 страниц, по-аглицки —
сделанная мною с Дж. Боултом в 1980-м — так и залежалась без издателя, а сейчас
— уже УСТАРЕЛА...
И так со всем и со всеми...
Я однако ж, если что и делаю, то потому, что «меня это развлекает»
(как говорил мой философ Портос). Его же лозунг «А я дерусь — потому что дерусь»
— не даёт и мне прекратить. Буду барахтаться.
Пишите, дорогая Ася Львовна, а я если и задержу ответ, по
обстоятельствам, то отпишу на следующее.
На чём прощаюсь и поклон супругу.
Пишите мне о Васе.
Ваш ККК
№2
9 iуля 91
(писано; дополнено ж и отправлено — 21 сентября 91)
Ася Львовна, милая!
Тройной пакет (Дар. Вы и Вася) заставил меня зело задуматься.
Писем (как Вы, увы, вероятно, убедились по предыдущему) мне сейчас писать
трудно, тягомотно и, как-то, не в кайф. Не лежит душа к
эпистолярису. И не потому, что всё неопределённо: антология прикрылась уже скоро
как 5 лет, занавес приоткрылся — а, вычетом публикаций дважды истэблишмента
(Аксенова, Войновича, Владимова, Бродского...) — Волохонский неведом по ею.
Хвост и Хорват — так аж до «ФЫ» — Фрадис» — ни души не встретил в возрождающейся
России: те же игры, с обратным откатом. Дар, Бахчанян, Мнацаканова, Худяков —
те, которые померли, или НЕ ЧЕШУТСЯ — и по сю обретаются в антологии лишь. Ждал
кооперативных издательств — что ж, Анжелика и Тарзан в преизобилии, а поэты, в
издательстве «Прометей» — щуплые, нищие, малограмотные сборнички «на средства
друзей». Роальд Мандельштам — не издан, Аронзон (стараниями Эрля) — хоть как-то.
Стас Красовицкий — не знаю (хотя Гриша Поляк —«Серебряный век», приятель
Довлатова, взял у меня полностью тексты еще — в 82-м), словом, впечатление куда
как неутешительное.
Отчего и брюзжу, с декабря 90-го засылаю гонцов, с томами и
статьями и книгами — ан воз...
Ехать самому — и не на что, и некогда, да и что я, не коммерческий
человек, найду в этих печатнях?
Сейчас вот получил Дара, и Вас, и Васю... Материал разнородный и
сложный: Дар, зараза, прикидывался неумехой и анти-истэблишментом (быв, по сути,
высоко ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ писателем: с 64-го наслышан и тщетно ищу его военных лет
памфлет «Господин Гориллиус», который мои друзья ставили на уровень Ильфа — Дар
же, брюзжа, плюясь и отхаркиваясь — херил...); Васины — при всей трагичности
—производят впечатление «недо-стихов» (может, так и надо писать — я не знаю...);
Ваши —«дневниково»-беззащитны... а — «ОНО должно быть с кулаками» (перефразируя
Евтуха).
И лежит у меня — мёртвым грузом — помимо, и
ещё материал, офигительный: письма
и «стихи» одной женщины из Подмосковья скульптору Абраму Нитцбергу и друзьям
(выехала в Париж и там помирала от рака) — та область искренности, которая лежит
ЗА гранью литературы, ещё более даже, чем «дневник Юлии»...
А эссе и стихи покойного Зубарева, донецкого «оскар-уайльда» —
стихи прислали в изрядном комплекте, а эссе — Гена Трифонов прислал только
начало...
Вырисовывается — из всего — некая книга, где материал подбирается
по «отверженности», по «неучастию» в литературе — и заставкой — идеи Дара о том
же...
Но если стишки и. разбойничьи (гусарско-кавалерийские, а ля
Гумилев) заставочки-эссе в Антологии я мог потянуть сам — одним пальчиком на
Ундервуде или Ай-Би-Эм-Селектрик, то... ЭТОТ материал нуждается в НАБОРЕ и
редактуре (моей!). А редактировать я могу и умею — только на своей программе
MLS... То-есть, набор должен делаться девчонкой на моём втором компьютере,
или кем-то, но в моей программе, хлопотно сие...
Так что и этот «том» (книга), сборник «с бору по сосенке» —
отодвигается в неопределённость.
Как многие ТЕКСТЫ Антологии — не живут вне контекста её, так и эти
материалы (судите хотя бы пол присланному Вами) — нуждаются в некотором
обрамлении, арранжировке: голоса не из ХОРА, а хор голосов молчаливых. неслышных
и НЕУСЛЫШАННЫХ.
Так я воспринимаю Ваши «Дневники» и Васины письма-стихи. Дар —
может жить и отдельно: его письма защищены стилем и ПРОФЕССИОНАЛИЗМОМ (который
он яро и лукаво — отвергал, используя), а поминаемые материалы — нет. Им надобно
придавать КУЛАКИ (мои, хотя бы).
Словом, сложно.
Что же касается «Юности», Гершуни и мочалки Лесниченко — не
воевать же с ними? Донос можно сказать, имел место: правда, за пару недель или
месяц до неведомого мне тут деяния — письмо матерное Фисюлии Вознесенской, в
отчет на отчёт Лесниченки о подвигах у Петропавловки 30 мая 76, в «честь» Рухина
—написал Юлии, чтоб не тянула мочалку в политику, и что с ними ещё мягко
поступают, я бы сам — их посадил бы. Чтоб задумались. А пока писмо шло — эти
дуры размалевали стены лозунгами. Что же до Гершуни — о нём блестяще написал
Эдик Лимонов в 1-м томе антологии. Как-то, в пылу спора, потомственный меньшевик
и лагерник Гершуни заорал: «А ты думаешь, если мы придём к власти, мы позволим
вам печатать что хотите? Как бы не так!» Ну и пусть печатают что хотят. Тираж
Антологии — 500 экз., «Юности» — 3 100 000. Глас вопиющего.
Поэтому вопить неохота.
А о делах — так и не получил ответа на вопрос, один ли сет (9
томов) Антологии у кузины, или ещё 4
первых тома, имевшихся у матушки, имеются.
Кузинка, обратно же, пишет лирику, а по делу — нуль информации.
В отношении Юлииных «дневников» в «Юности» (я, вычетом страницы от
Трифонова, ещё не зрел) —интересует меня один вопрос. Когда, лет 8 назад, я
уговаривал Ромку Левина, печатника и знакомца Юлии, тиснуть её дневники — он
переслал копию рукописи ей, не желая набирать с рукописного, и Юлия
вознамерилась... ОТРЕДАКТИРОВАТЬ дневники. Я такого не потерпел, а сейчас уж —
не знаю... Те ли это тексты в «Юности», что в томе 5Б, или — написанное «по
мотивам»? Журналы тут доходят в магазины с запозданием в 3-4 месяца, иногда
номера отсутствуют, а по библиотекам я не ходок. Сравните, раз уж Вы пишете
рыбаковым (с тем же проком можно писать и анатолию, заодно...) текст в «Юности»
с оным же в антологии. И сообщите, если не трудно. Дневники это, или — проза «по
дневникам»?
Что до Юки, дщери моей — то новости и вообще известия доходят до
меня лишь изредка, через тётку Мальчевскую, в её итертрепации, зело критической.
Живёт — и слава Богу, писем она мне не писала с 15-ти лет, разве записочки по
случаю — о кошках, к примеру. Семейных дел я её не знаю и не понимаю, внучек
видел только на видео, сделанном моими друзьями (ещё Ника жива была) — ну, не
хочет общаться с экс-папенькой — её дело.
Словом...
Виктор Николаевич Сорока-Росинский погиб под трамваем этак лет 30
тому назад уже... В начале 60-х.
Это я знаю.
А вот Фёдор Иванович, директор 1-ой английской школы №213 (1949-1955?) — его
судьба мне неведома.
Спился, полагаю.
Валентина Фёдоровна Назарова, завуч и преподаватель литературы (49-57) — ?
Иосиф Наумович Гилинский, преподаватель английской литературы, те же годы —этих
людей я помню, но ничего не знаю.
В общем, не знаю. С января лежит у сестрицы мёртвым грузом
антология (не могу выяснить даже —сколько томов?), толкался там Рублёв по моему
поручению по издательствам — глухо; Гелька Донской (друг с 61-го), кооператор
из Павловска, попросил — дал ему попробовать издать хотя бы 1-й том,
рекламный. И кто-то еше тут едет отсюда, тоже «будет пытаться»...
Словом, вот. Закругляюсь. Ваше семейство меня навестило, в полном
составе, Виталик обалдел от моих ружей-оружий, пообщались мило и тепло. Они и
доставили папку Вашу.
На чём прощаюсь, и желаю Вам бодрости духа и пр.
Ваш ККК
21 сентября 91
— за время прошедшее, но не происшедшее — 2,5 месяца — прочёл и 3
нумера Иулииных «мнимуаров», попрощался с девчонкой — с 16 августа не видел;
учинил некоторый вираж (прощаясь), дабы заПить себя в гроб: не вышло — организма
ли зело здоровая, отделался треснутым ребром на сердце, падая по всем —многим —
углам квартеры. Мышь повсюу подсовывала подушки, но я добросовестно
промахивался... 7 дней бессознанки, потом 7 — достоевины, сейчас ползаю от койки
до койки (и сортира), в промежутках (за 5-7 дней) обработав стр. 500-600 юлииных
дневников и писем (наталииных тож) и превратив это в 40 стр. романа-игры на
компьютере, сегодня сдал в отвоз в СССР. Ужо, ежели где тиснут, посмеётесь:
Юлия там обвиняет Рыбакова и Лесниченко в стукачестве (и присвоении архивов, её
и моих), те — сами проговариваются, словом, цирк Чинизелли в 7-ми частях. Будет
ужо гонец — перешлю. Помимо — привёл в порядок 1-ю часть поэмы «Ада», 2-ую
подчистил, 3-я ... нуждается ещё в месяце работы, как минимум.
Выпито было по галлону вина ежедневно (от 2-х до 4-х литров). Мышь
еле таскала, теперь вот еле ползаю и перевожу компьютеры и книги на новую фатеру,
где «обустраиваюсь», а сил нет. Друзья не оставляют —кто телефон проводит, кто
компьютер совершенствует, кто просто ящики таскает. А я пишу. Напишу ужо и ещё,
на Ваше последнее, с нежным описанием Юки (рад), но на душе от бывой лирики
тускло и тоскливо, жру валерьянку и контрабандный элениум, а подкинули ещё 4-ую
собачку, шестимесячную борзую, которая дом разносит на куски. Хозяйка, правда,
добра. Сама собачница.
На чём и прощаюсь пока, от отсутствия сил.
Завсегда Ваш — ККК
№3
12 янв. 1992
Дорогая Ася Львовна.
Примите поздравления с Новым 1992 Годом! Желаю и пр. пр. пр. как
полагается, а что получится... неизвестно. Ничего неизвестно в вашей стране. В
нашей — наметился колоссальный кризис и всё и все катится давно уже под гору. А
вы — вы, в борьбе, преодолеете вы эти трудности с течением времени.
А. Л.! Костя ослеп на один глаз, очень болен, в страшной
депрессухе. Так, что писать не может совсем. Ничего не пишет... Я — без работы и
т. д.
Большой Вам привет от New York’a и Наша Любовь. Пишите, с
уважением Emma Kuz.
P.S. Сегодня 12 янв. 1992
Нам ведь почти никто не пишет.
№4
27 июня 95
Ася Львовна, дорогая! Книжка и писмо дошли благополучно из
Чаттануги, хотя совейские конверты рвутся по краю, а адрес был написан
задом наперед.
Не забывал об вас, хотя и не вспоминал часто: 89-91-й обошлись мне в поэму под
1000 стр., плюс окривел на правый глаз путём лирических страстей; Мышь
безработна с 91-го, тогда ж и началось изгнание из подвалов и микроквартир; с
лета 91-го угнездились в «однобедренной» с двориком, по соседству.
Эти детали меня раздражают, но мало волнуют. Не помню, когда уж писал вам.
Рад двояко: и достойной книжечке и что вы живы и бравы, и справляетесь с Л.О. —
тож.
Ремарка Хмельницкой блестяща; с полгода мой друг-скульптор издал книжечку Ирины
Михайловой, подмосковной интеллигентки, умершей под Парижем. Просто «Ирина
Михайлова» — но сотни и более писавших в веке апрошлом — остались не именем, а —
именно тем, ради чего они писали. Рядом с Арцыбашевым и Каменским — писал /и
получше/ Чириков или же Потапенко. В нынешнем, дамы же Лимоновские — выезжают на
его, гм, хую. При том что тщетно пытался учить-редактировать обеих. Не в прок.
/Не в кобыл/.
Ваша и Ирины Михайловой книжицы (тож под 300 тиражом) — вне времени и в нём.
Единственное НЕ глянувшееся — «Памяти» — не помешало б «медицинское заключение»
лаконическое, а то путаешься поневоле в отоларингологии; что-то типа: «диагноз —
прободение носоглоточных хрящей в результате проникновения остроконечного
предмета», тогда это было б и фактично и трагично.
В целом же книжке я рад.
Вопрос шкурно-практический: как договориться (и почём) на тиражирование уже
готового макета с какой-нибудь типографией типа «киновидеоколледжа»? Тиражом не
свыше 500.
Сделал 2 макета «митькам» (Шагина и Шинкарёва) в марте, по сю играются и
показывают рукодельный тираж в 6 штук, а печатню найти не в силах.
Впрочем, почему я и не пишу почти никому и никогда «туда», что
народец стар, слаб или хил.
Умер мой друг Георгий Викторович Мельников, когда-то поэт, лагерник, осталась
полупарализованная вдова и 38 папок вырезок газетных. Что делать?
А я ведь не поеду осенью (да и вообще): бессмысленно и накладно.
Мне здесь ещё выше головы разбираться и организовывать тонны материалов, а 55
мне-таки стукнуло.
Ехать в поисках типографий? Так и с ценами-то там не разберёшься: скачут, как
козлики. Словом, не до езд.
И бросьте вы вздрагивать за «закупки» антологии: врут они, как
суки, про деньги. 300-400 долларов /с пересылкой/ — НЕ деньги. Музейщики,
киношники, галлерейщики из совка — пасутся у меня ежемесячно. На свои?
Кровные-подкожные? На казённые, Асенька. Перебьётся совок и без моих антологий.
Спасибо за телефоны-адреса моей кобылы; год назад привезли
20-минутное видео-писмо с ней: похихикала и почирикала. Отписал — ни звука.
От Гены получил 1-й выпуск «Гэй-славяне», с год же, там и помимо
стихов материалы были интересные. Больше новостей не было. Его «еро-прозу» я
изругал в хлам, больше не шлёт. Хуй он, видите ли, описать не умеет! Танька
Толстая и Нарбикова умеют, а он — нет. «10 000 палок» Гийома Аполинера, в
переводе Вити Лапицкого (Скарда-Лапидуса) надобно читать!
Я, похоже, тут читаю — больше, чем там...
Но есть вещи, которые не переведёшь в раблезианско-гашековский
план — например, трагедь Васи Филиппова...
Вам легче — в вас этически-акмеистский ступор, вы даже пастернака
можете, не ёрничая, цитировать...
«Как любит пятидесятилетний...» — вторую поему уже творю, хотя и
первая (1989-92?) ещё не докончена. Вдарил год назад книжечкой «Сирен» (24 мая —
24 июня), так по отъезде 16-летней объектши — распородился ещё сотней-другой
страниц. А вчера, по уходе гостившей её же, уже 17-летней — ещё пяток страниц
добавил, да переорганизовал с полдюжины глав...
А Мышь заставила всех художников рисовать сирен, набралось уже с полсотни.
Издавать — опять проблема: штрих, полутоновка, растр...
И компьюторы по очереди ломаются, вычетом (тьфу-тьфу!) главного: на портативках
пишу на кухне и на балконе.
Резвлюсь, хулиганю, выступаю. Образовал вокруг себя студию переводчиков (на
русский) и «младшую группу», 20-летних студентов бруклинского колледжа.
Поголовные оттуда: Киев, Пятигорск, Челяба, сегодня вот Джанкой из Канады
звонил... Резвимся.
А с печатнями — никак. Тут — хлопотно и дорого, а потом — куда? Там — ни связей,
ни цен, ни надёжных людей.
Вертаться нешто взад в самиздат?
Спасибо, что помните, Асенька, а уж проблемы покойного Г.В. — на
вас не перекладаю. Напишу вдове, пошлю какую денюжку и попрошу сохранить
материал. Разобрать его всё одно некому. Сестрица-кузинка в курсе — но ведь она
и по-русскому не читает... 38 папок. Что там? Боренька Тайгин, божья душа — не
разберёт. Сохранили б.
На этом обнимаю вас, благодарю и прощаюсь.
Ваш одноглазый на брайтон-битч хулиган,
константин к. кузьминский
и Мышь.
P.S. а больше всего понравилось целиком «Живое село» — пришвинское...
Спасибо.
ККК
№5
1 марта 96
ася львовна, милая!
и писать вам трудно, и не писать — низя. озвереваю я в этом — уже
едином — обществе потребления: когда евтушенко стоит в почётном карауле у гроба
бродского, а черномырдин — через переводчика — с вдовой торгуется: какую часть
гения — не жалко на родину вернуть?...
и при этом не нужно той родине (как и этой) — ни-че-го-шеньки:
кроме кока-колы и чипсов. мультики довлатова ещё, и мудрые изречения иосифа
александровича — для вагонов общественного метро. и туалетов.
и евтух получает место бродского: профессором на постоянную, в
квинс колледже. куда осю, за бездипломностью и эмигрантскостью — брали лишь на
семестр.
и сидят совки — в каждом оффисе и правительственном учреждении: арбатов внешнюю
и внутреннюю политику диктует, американолог переквалифицировался в советолога;
познер мордочкой по телевизору сияет; а уж газет и русского телевидения — куда
побольше, чем где-нибудь в твери или саратове...
кто? а они же, выехавшие по ущемлённому нац.признаку: читаешь жалобы их — волосы
дыбом встают! ведомственную квартиру не дали, фильм (очередной) по классике
зарубили... преследовали. унижали. и — сотни знакомых рыл во всех газетах, радио
и прочих масс-медиа...
где я? в израиле — то же. русская секция союза писателей — вся
целиком из бывшего СП...
но — свобода же. можешь — издавать свой собственный журнал /газету, радио,
телепрограмму.../
словом...
умер старик дар — и слава тебе, господи. с коллегами по союзу
встретиться не пришлось.
вы думаете, то, что я пишу — где-нибудь напечатают? в газетке
николая тетенева, издающейся за 101-м км от нью-йорка, поминаемой изредка в
прессе (без названия!) как «фашиствующая» — и ни разу мною не виденная и не
державшаяся в руках.
поминаемая проф. джоном глэдом, «беседы в изгнании /русское литературное
зарубежье/», москва, издательство «книжная палата», 1991, тир. 40 000 экз., где
он побеседовал с 1-ой, 2-ой и 3-ей волной (писатели, эмигрировавшие после 1970
года):
«фантасты и юмористы» /названия-разделы — дж. глэда/ — аксенов, довлатов,
войнович, илья суслов, юз алешковский;
«эстеты» — бродский, борис хазанов, кублановский, синявский и розанова, саша
соколов, алексей цветков;
«моралисты» — горбаневская, горенштейн, коржавин, зиновьев;
«реалисты» — максимов, некрасов, лимонов (?!);
«театр и издательское дело» — любимов, игорь ефимов.
(стр. 75-306)
«авангардистам» — на стр.17 — уделено ровно 4 строчки,
перечислены: анри волконский (в указателе — волохонский: поскольку перед ним
идет «волконский сергей (1860-1937) — русский писатель, эмигрант»), алексей
хвостенко, виктор тупицын, генрих худяков и константин кузьминский, которые
«одиноко и зорко следят за чистотой русского авангарда».
ша.
об антологии — «проф. мэрилендского университета (под
вашингтоном). он известен в США не только как ученый-славист, но также как
критик, публицист и переводчик. ... был директором института кеннона по изучению
росии. ... в настоящее время джон глэд пишет историю русской литературы в
изгнании.» (об авторе, стр. 319) — имеем:
«Джон Глэд: Как вы относитесь к сборникам Кузьминского?
Алексей Цветков: К сожалению, если Костя услышит это, ему будет печально об этом
услышать, — но это все фуфло, конечно. То-есть талант какой-то есть у человека,
но весь он погребен под таким словесным поносом, что, в общем, уже где-то
простывает след. Это очень, очень легкая позиция противопоставлять себя
какому-то «истеблишменту», какому-нибудь Максимову там или там уже Аксенову —
что они приехали, и там они были чиновниками, и здесь они стали чиновниками.
Допустим. Допустим. Вы что, хотите быть чиновником? Почему у вас зависть? Не
обращайте на них внимания. Пишите, как вы пишете сами. Я, например, никогда не
примыкал, не был чиновником и не буду. Но мне жутко подумать, что я мог бы
оказаться в этом лагере и шпынять то Бродского, то Аксенова. Что они мне
сделали, в конце концов?»
(Алексей Цветков, Вашингтон, 30 октября 1987 года; Джон Глэд, «Беседы в
изгнании», М., «Книжная палата», 1991, стр. 209)
в «глоссарии, краткие сведения о некоторых лицах, изданиях,
организациях, упоминаемых в тексте» /от адамовича до яценко, 6 стр./ — ни меня,
ни антологии — мы не имеем.
зато:
«голявкин виктор (р.1929) — русский писатель, эмигрант» —
— а витя даже не знает, что он эмигрировал...
это я вам так, милая ася львовна, для литературно-политического
воспитания пишу...
в журнале «НЛО», №14, москва, 1995, в разделе «практика.
ленинградская поэзия 50-х, 80-х годов. статьи и материалы», имеем:
британишский (стр. 167-181) — мягкая жвачка о ЛИТО Горного, %%5-10 информации,
остальное — слюни;
анатолий пикач (181-8) — чего-то «о бродском», живо;
боря иванов (188-200) — о «ленинградском самиздате» (моё имя упомянуто походцем,
в числе составителей «лепты»);
владислав кулаков, москва, РГГУ (200-209) — «а профессоров, полагаю, надо
вешать». Антология новейшей русской поэзии «У Голубой Лагуны» константина
кузьминского;
лев лосев (209-216) — «тулупы мы» (статья из 1-го тома антологии «в авторской
редакции 1995 г.» — где «вяземский бродского» услужливо вынул крутой абзац об
илюше фонякове, ныне — спецкоре «литературки»; более «уточнений» не замечал);
приложение. содержание некоторых томов «лагуны» (216-223) — где исчезли тома:
2А, 4А, 4Б, 5Б, т.е., непосредственно посвященные «ленинградской» поэзии;
остальные оглавления ещё 5-ти томов — приводятся подробно;
влалислав кулаков — виктор кривулин, «поэзия — это разговор самого языка...»
/интервью с кривулиным/ (223-234) — где витюша, начав со своего «ученичества у
ахматовой»: «в 1960 году мы с ним /славой васильковым/ побывали у ахматовой, что
для меня стало первым прикосновением с большой литературой» (стр.224) — побывал
он не в 60-м, а в 61-м-62-м, и не с васильковым, а в качестве сопровождающего
«вундеркинда» женьки пазухина, представленного мною л.в.успенскому — и оттуда
отправленного к ахматовой. (василькова, впрочем, может, они «для компании» и
прихватили, не знаю, не спрашивал); и только на стр. 230, перечисляя авторов
издательства бореньки тайгина «Бета», обмолвился —
...он издавал, скажем, Горбовского, Бродского, Кузьминского...
НЛО: Кстати, мы еще не упоминали Кузьминского. Можно ли его причислить к
какой-либо группе?
В.К.: Константин Кузьминский — особая фигура, это такой «бродячий» поэт. У него
не было прямых учителей, ни к какой группе он в принципе не примыкал...» —
и далее, поневоле, почти страничка обо мне, гришке-слепом, вите соколове и —
»вообще говоря, кузьминский, с которым я познакомился в юном возрасте, сразу
после школы, в то время оказал на меня влияние не меньшее, чем бродский.
личность интересная, экстравагантная. имидж его я совершенно не приемлю, но
стихов это не касается.»
уточнение: в январе 1961-го, ДО окончания школы. привел его, соколова и пазухина
ко мне — юрик климов, соученик по биофаку, подобрав где-то на петроградской, где
жил сам. и кривулин был самым сереньким (по уровню) из всех троих. но активным.
таким и остался. соколов сошел на нет (сержант-сверхсрочник,
завхоз ТЮЗа, вроде), васильков перевел «махабхарату», пазухин защитился по
аввакуму и перестал быть «гением» в конце 61-го; остался — кривулин.
«митьки» рассказывали: ставят в финляндии пьесу об ахматовой (и ее
ученике кривулине), кривулин сидит в зале, ахматова мечется по сцене и кричит: «викт‹-ор!
викт‹-ор!...»
и ещё история про «скрип пера поэта», да ну его...
может, если верить вашей информации, а верить ей всегда можно —
антология к весне-лету
попадёт в открытые фонды публички...
и тогда...
а что — тогда?
уже сложился новый литературный истэблишмент, где меня слишком
хорошо знают, чтобы — упоминать. тот же топоров потщился — отобрать в серию
«поздних петербуржцев» у наивного бореньки тайгина — стихи мои, аж самого начала
59-го... и одно — 1964-го, новейшее.
чем, впрочем, сделал мне, своего рода — услугу, сохранив моё «инкогнито» в их
вонючей литературишке. к которой я, действительно, не принадлежу. это она —
принадлежит мне.
литература — это я», говоря людовиком (с присущей мне скромностью).
вот. а на ваше писмо — с грустными (а какими ещё?...) «новостями»
о васе, с милым (а каким ещё?) описанием старика дара — прочёл, и — ничегошеньки
не упомнил, кроме доброго отношения, увы.
писать вас учить поздно, асенька, это когда вы растекаетесь мысию
по древу в книжице — о себе, о своём — оно, того, оставляет впечатление (а что
ещё надобно?) — зыбкое, как что-то на воде, но запоминающееся — так же...
а когда о ДАРЕ — о нём и мне не под силу, почему и цитировал — наихулиганнейшие
писма его, зная, что д.я. «не одобрит» (но, где-то — в глубине сознания своего —
и зная и ПОНИМАЯ меня — знал: что — напечатаю). не знал он — «напечатают ли», но
судил он — по джонам глэдам (о чём и писал), а издатель мне попался — русского
языка не знающий /на уровне библиографии лишь, его профессия/, и прочесть все 9
томов — был физически и умственно не в состоянии...
отчего я — и не клюнул автоматом на предложение карла проффера в
январе 75-го, ещё в питере: «не, говорю, бери каталог выставки «13-ти фотографов
под парашютом», а на антологию — издатель у меня уже есть.» и — не было. ни
антологии в настоящем её виде (специально привожу в томе 2Б свои «предисловия»
1974-го — к кушнеру, найману, бродскому: в четверть странички, так, почеркушечки!...),
ни паче того — каких-либо перспектив на издание...
ещё осенью-зимой 76-го, читая курс «современной ленинградской поэзии» 6-ти
профессорам и 6-ти аспирантам же в техасе (естественно, ПО-АГЛИЦКИ, переводя на
ходу исполняемые стихи — подстрочником на ихнюю мову...), задавал вопрос своему
шефу сиднею монасу: а если хоть сборничками, серией поэтов этих — славики купят?
не, не купят, — отвечал мудрый сенька монас /монастырский, из украинских
«после-погромных» эмигрантов 1910-х отец его/.
но тогда же, в 76-77-м, пришёл «дневник юлии» — она сама и не знает, дура, каким
толчком был её бесхитростный, трепливый, по-бабьему человечный рассказ... я тут
же кинулся переводить, год пахали с алкой бураго (второе поколение рижских
евреев) — в 80-м вышел фильм по нашему переводу...
и к 80-му — был уже готов 1-й том и заделки к последующим...
а в 81-м — меня, по жалобам бобышева-бродского, попёрли из
порождённого мною же «института современной русской культуры у голубой лагуны»,
и я мотанул в нью-йорк. где — полностью уже раскрепостился и от
сталинско-совковой морали (а КАК писать о педерастии Д.Я.Дара — его словами, или
— поэтикой Трифонова?...), и от иллюзий американской славистики (см. проф. дж.
глэда — директора ... института кеннана /центра ЦРУ, между прочим/...).
вот и получилось: сначала восхитился, что сюзанна масси «по-бабьи»
о поэтах пишет (потом, правда, поостыл: ВСЕ американские туристочки, отведав
русских .уёв — так излагают, начитался); потом дура-юлия дала толчок, да ДЕД —
своими матерными писмами, я и разгулялся «по буфету»...
а что «невъебимо» это для пост-совковой итээрни — цветкова,
кривулина, даже — оси бродского, так я — не для них писал. а для себя. и в
память ёрника и скандалиста дара... и тётки таньки гнедич, нежно и трепетно
любимой...
получилось — и ладно. и кончилось — в 1986-м, с приходом ...
горбачёва. сами уже смогли начать печататься. а что «до москвы» я не дошёл — так
у меня, кроме стихов разношерстнейших некоторых двух сотен поэтов — ни фоток, ни
данных, ни сплетен-параш даже: так, имена и стишата... по алфавиту нешто
пускать?
придумал: айги, алейников, алешковский, андропов (юрий владимирович), ахметьев (иван,
пост-соц-артовец, а ля рубинштейн) — москва товарная, сортировочная...
но на том — том и встал. московский. так и лежит, даже не набранный (%%5-7
готово).
а и об‹йдется. «жидивський праздник — без марципану», народом говоря.
незачем свиней вареньем кормить, диэтические бродский/ахматова —
им ещё — лет на 25 на жвачку хватит...
вот, а теперь прощаюсь я, асенька львовна, спасибо, что помните, а
писмо — можете запузырить в самиздат, ксероксом. оно, как и всё что я пишу,
адресовано и конкретно, и абстрактно. обращаюсь к человеку — получается, не к
одному...
мышь хворая, но вас нежно вспоминает, она и потребовала, чтоб я
«взялся за перо». а то тут целый месяц всякие пакости про осю бродского писал,
не доругавшись с ним 2 года назад за «первоиздательство»...
на чём теперь уже прощаюсь. ваш ккк.
№6
3 ноя /и плача/ 97
асенька львовна, милая! пишут вам с хутора «нижняя юбочка» что на
бобровом ручье деревни божедомки куринохуйского уезда...
нью-йорк покинут навсегда.
лежу в досчато-фанерной избе на берегу делавэра — рядом с домом ручей, сосна в
два обхвата выворачивает крыльцо и с ужасом жду морозов.
пару печек дровяных установил, а бойлер воздушного отопления ещё не починен.
четвёртый месяц уже пошёл нашего деревенского бытия. три часа от
нью-йорка, в самой глухомани, на северо-западе штата, наиверхние верховья реки
делавэр.
устал я, асенька львовна, от круглосуточного пребывания в прокуренной
одно-бедренной квартерке, до самых потолков забитой книгами, картинами и
рукописями. (см. огонёк летошний, марка штейнбока). да и возраст не тот. и народ
прёт на 90% мусорный, одноразовые шприцы — посетят и потом рассказывают, а боле
не появляются.
9 месяцев я отхулиганил в Новом Русском Слове, с мая по февраль, еженедельно
давая полосу. но и жору вайнера попёрли, и меня начали править-редактировать, и
я их послал. статьи можете проглядеть в публичке, где ныне антология «по
техническим дипломам» — но, полагаю, в общем читальном зале.
платили по стольнику, по 75 за цельную страницу, что всяко не заработок. а
приработок.
ну и в декабре-январе приглядел домик довоенный, в 5 моих квартир,
доступный по цене, потому что 10-20 лет простоял недопроданный и
недоремонтированный. ремонта осталось на всю остатнюю жизнь. в июле въехал, а в
августе и жена, с двумя огромнейшими грузовиками книжно-картинного мусора.
старшая собачка, гуля, не дождалась и домика, сын её, гектор — помер вскоре по
приезде, осталась у нас сладкая моника, сука (и блядь), но умница и прелесть.
хочу ещё ослика, ламу и эму. но лама стоит 2 с половиной тыщи, эма подешевше, а
ослика всё ещё тщетно ищу.
пришлось и машину купить, на которой ездит соседка и, когда нужно, возит нас.
мышь принципиально не сдаёт на права.
в деревне постоянных жителей 10 человек, с нами (было 11, но
старик помер) и под 50 дачников-профессоров. рядом с домом жел.дорога, товарняки
идут раз 5, максимум, в сутки, а то и 1-2. тихо и сказочно.
народ всё одно прёт косяком — меньше 10 гостей в неделю не бывает. из бостона,
филадельфии прёт молодняк, старики — из нью-йорка. не мешают.
пишу по нескольку часов в день — разумеется, в стол, но это
привычно.
обустраиваемся медленно, но ничего. ребятки помогают. с деньгой, как прежде —
концы с концами, но соблазнов меньше (кроме копчёных угрей).
народ пасторальный, милый и мирный, помогают. живут тут многие
бедно (в городишке куринохуйске-хэнкоке, что в 8-ми милях, уездном — 90% жителей
на гособеспечении, потому что работы нет.)
меня с месяц укусила оса, еле откачали. стал уже, как туземец,
подвержен местным аллергиям. полагаю, и кровь уже американская. вода, еда, да и
воздух — все молекулы заместились.
через реку, в пенсильвании — деревни агафоновка, некрасовка,
дрючинка, шнуровка, была пурыгинка (но вымерла), нарисовалась беломлинка. с
лёгкой руки юлика-васи агафонова вся наша тусовка постепенно перебирается сюда.
скоро от русских американцам житья не будет. и всё, поголовно — художники,
писатели — самый нетрудовой элемент.
мышь съела привезённый позавчера гостями сыр «сент-андре». шнуров
пилит железо, строя себе дверь. полтретьего ночи.
утро.
вчера шнуров обратно обплакал мне весь живот. постепенно погружаюсь, как сурок,
в зимнюю спячку. ложусь к утру, встаю в пол-четвёртого. погода к тому
располагает. единственная ошибка — забыв, что ревматик и артритик, забрался в
котловину меж гор, сырость, давление, этсетера.
но в майями, где солнышко, и дешевше, мне жить не можно: государство не кормит.
и так-то живём полунелегально, на фикте. выживаем покамест.
опять идёт дурацкий перезвон по антологии. поэтка евка брудно
(ещё с техаса) звонила из милана, что в англии, в киле валентина полухина
нашла американца (англичанина?), который знаком с богатым русским, которой
русский готов...
я готов куда менее: 90% ящиков ещё не распакованы, поскольку не сделаны полки, а
полки не сделаны, поскольку не сделаны стенки, а стенки... поскольку исчерпал
все кредиты у друзей даже.
звонил саша фрадис из кишинёва (том 3б), ставший ныне
эро-фотографом, но фоток пока не прислал.
звонил минчин-мирчев-невин, ныне автор салонных романов («наталья», «юджиния»),
чьего «психа» я рецензировал ещё лет 15 назад. студент-двоечник и.а.бродского,
душеприказчик лимонова, страховой агент, еврейский мальчик из грозного — он уже
наиздавал в совке все свои творения и бойко пишет новые.
атмосфера бывшей и сущей («бычьей и сучьей» — л.б.петрова-урицкая)
родины — не впечатляет. написал под 20 стр. рецензии на «поздних петербуржцев»
топорова, заключив его же статьёй «игра в классики», свеженькой. привезли ещё
гору книг, в том числе антологию уральцев виталия кальпиди — единственное
удивление за годы и годы.
проштудировал неординарные «мнимуары» рейна, которому «скучно без довлатова».
всё врёт. стихов им читал я, а не довлатов — мне. наизусть серёжа знал
похабно-банальное «я обнял эти плечи», и ша. ими, «плечами», он и размахивал при
каждом удобном случае.
словом, асинька, наблюдаю я этот лит.бардак с брегов делавэра уже, звонит мне
издатель полного лауреата гек комаров (которого я четверть века назад дразнил:
«а где твой чук?»), готов издать и меня (сборничек), проку со всего этого —
нуль.
года полтора назад тиснул своекоштно «башню» залежалую
(1967—72 гг.), а по этой весне — «пиранью» свеженькую, обе книги должны быть в
дублях и триплях у сестрицы жеки, позвоните, справьтесь (тел. ...), или у толика
михайлова, книжного лотошника (сейчас, до декабря он здесь, но поедет —
нагружу), его тоже можно найти через жеку. у них всё для друзей.
дщерь, под давлением вас, отписала мне полустраничную писулю
(БЕРЕГИТЕСЬ! ОНА... — ЮДОФОБКА! — тяжёлая наследственность или
благоприобретённый идиотизм? или горький опыт с бесконечным разменом квартир и
продажей маменькиных драгоценностей? но дура есть дура.)
из писули понял лишь, что разводится или разменивается с очередным (благо — не
размножается!), фот же внучек — не вложено, равно и дщери.
письмо ей, страниц за 50 — лежит, нераспечатанное, в компьютерной памяти (как и
многия иныя писма, кои нет желания отправлять...)
ко мне рвётся племяш (любимый матушкин), славка — а я не знаю, как
и пригласить, не говоря — куда?
семейные связи у меня (будучи лишь на осьмушку евреем) чрезвычайно ослаблены —
это ося на старости лет обряскал какую-то мадамъ асташевскую, которая давала
параллельно мне интервью в журнале «бруклин бридж» — за столом полированного
дерева, что было отмечено пацаном-интервьюером, американцем. для начала он
описал мою кухню. но ося их пригрел по-родственному, обряскав «семью»...
аз же, методом д.я.дара — пложу лишь учеников, гениев и
скандалистов (изрядно и педерастов), вчера из вены звонил саша бренер, которому
на анти-малевичскую акцию в голландии — посубсидировал и я. гиперталантливому
ярославу могутину — написал предисловие и редактировал 1-ю книгу стихов, африка
тоже навестил меня, а в митьках я круто разочаровался, хотя они меня любят и
поминают (они мягие и тёплые, как... гавно). шевчуки, гаркуша — тож посещают
(-ли) меня, промываю мозги им (с переменным успехом).
дети у меня, в основном, бородатые, волосатые и — рогатые... все в меня.
их не можно не любить, в отличие от собственных. сейчас толкутся —
двадцатилетние из бостона, филадельфии (приехали, бросили машину сломанную — и
не звонят).
с горя, на писмо и.а.бродского, написанное мне по неосторожности,
купил пулемёт «максим» 42-го года, намереваюсь объявить войну пенсильвании...
офицер кгб по идеологии и экс-банкир — 11 дней обшивал мне дом
толью и досками-горбылём. привёз толкового казанского прозаика — надо
публиковать.
до себя по-прежнему руки не доходят: в январе 95-го сделал
«пермский диван», 150 стр., для предполагавшегося издания в перми, но на мне
(тиснув волохонского, близнецову, очеретянского) у ихнего фонда «юрятин» деньги
кончились, сборничек лежит, доделываю.
сунулся днями в компутер — набрал за 88/89 целую книжку «послания на...», ещё 1
сборничек в полторы сотни страниц.
издать своекоштно — 400 долл. за 300 штук, но восьмисот лишних покамест нет.
волонтёры работают по дому, теряя и ломая инструмент, а я
возлегаю, тюкая в старомодный и старорежимный компьтер — на новые программы
никак не перейти.
роман, писомый 22 года, всё ещё лежит в полусыром состоянии, за
невостребованностью. две гигантские поэмы-коллажи — тоже, за полной
невозможностью. мальчики засовывают главку-другую в самопальные журнальчики и
интернет (с опечатками), но это капля в горе...
мы с мышью стареем, она не успевает даже толком по дому — сегодня
рыла корни японско-вьетнамского бамбука, сорняка, а посадить (пересадить) сирень
и крыжовник из соседнего сада — не знает, как.
нужны примитивные пособия по садоводству.
насолила мал-мал грибов (сыроежек и горькушек) на зиму, варит варенье из
бесплатных яблок и покупной клюквы или из непонятной микро-вишни (чоук-черри).
туземцы лесного тут не едят (только покупное!), спросить не у кого.
рыбак с меня никакой, а река кишит форелью (да и ручей под домом, случается),
покупаю за дорого копчёных угрей у экс-хиппа. оленей стрелять я не могу:
красивые, а бурундуки, скунсы, опоссумы, летучие мыши, еноты, колибри — по
счастью, несъедобны.
городишка хэнкок назван по имени автора декларации независимости,
сюда к нему приезжал бен франклин, охотиться-рыбалить, пить и ебать местных
девок. места исторические. заодно франклин изобрёл электричество, о чём тут
недавно снимали фильм.
сегодня всё тихо, ни звонков, ни гостей, шнурова отвезли за 5 миль
строить дверь в своём доме, сейчас пэтти за ним поедет.
пэтька, надька и додька — моё приёмное семейство: 37-летняя местная разведёнка,
толстая, рыжая и веснущатая, с толстой же дочкой-подростком и ... вождём
краснокожих (по гайдаю/о.генри). за 4 доллара не доделал мне газовую плиту.
сортир мне строил, естественно, бродский (ян, беглый чехословак), толь и доски —
шило кгб, так и живём.
отрецензировал в мат-перемат воспоминания секретутки в.ф.пановой,
какой-то серафимы, в статье о липкине-пипкине и прочих либеральных совках.
стукач и сука витковский (соавтор евтуха по «строфам века») в «книжном
обозрении» блестяще закладывает мою любимую а.а.а., не перевёдшую ни строчки, а
нанимавшую негров (включая лёву гумилева) исполу, за полгонорара. тётка танька
гнедич так не поступала. перевозили меня, естественно, середенки (они же — и
лауреата); петя середенко — в томе 3а, «бегун с джигарепа», а брат его саша,
сиделый сектант — дружил с гнедич и боренькой куприяновым, ныне о.борисом.
мир тесен до непотребности: встретил у беломлинских
руководительницу мюзик-холла питерского — и понеслось: лёнечка палей/хейфец/,
полковник коршунов/кошелев/, о котором столько уже у меня понаписано, цитатами,
максим шостакович, которому надели на голову жирного жареного осетра за попытку
почесть* стихи лимонова...
* опечатка, но: почтительно прочесть
жить, асенька, не скучно, но хлопотно. надо вот приниматься за
андрюху маслова, казанского прозаика из ровно, к нему и иллюстрации есть
москвича/ньюйоркца юры грачёва, а это — работа... кою я с детства не люблю.
а главное — куда ткнуть? маза (не для себя!) у меня есть почти в каждом местном
издании, но — копировка, компановка, макет — всё на мне...
и всё это, разумеется, испортят.
грачёв не дослал ряд иллюстраций, звонить?...
пацаньё моё, хоть и полно энтузиазма, малограмотно и самодеятельно
— тяжёлая наследственность полувекового самиздату...
гляньте в журнал «черновик» (в публичке всяко должен быть), моё частичное
порождение, ныне окончательно загубленное вашим горноном. нумеров 10 вышло.
а есть ли в публичке «мулета»? кого ещё спросить, как не вас?
«ковчег»? «эхо»? «левиафан» рукописный? «ситуация» ксероксная? это где (вычетом
марамзинского «эха») я активно поучаствовал. «зеркало» гробмана за этот год, где
моя статья о «строфах века» евтуха?
первые 3 — парижские, вторые — израильские.
... вернувшись к вашему писму...
(перечтём)
балцвиник никак не впечатлил, увы, пресно, а лёва рубинштейн не
виноват. алик горфункель и роза коваль, найдя меня, прислали мне всё, ими и др.
друзьями ривина сделанное, потом навестили, и взаимно возлюбились. хорошие люди,
а рубинштейн их друг. хранили и собирали алика — ещё с середины 40-х...
а о ривине есть ещё и в томе 5б (?) — моё писмо гондону гарику левинтону, в
ответ на его поливы.
... не только бедный вася филиппов издан «небрежно, по сравнению с
кривулиным-шварц», но и аз: готовый идеальный макет «пулемётных лепт» идиот
якимчук уменьшил, сменил обложку с красной на жёлтую (нешто в совке нынешнем —
уже и красная бумага кончилась? конфискована?), а тиснут, по-моему, ксероксом и
на скрепках. слава Те, хоть в текст не залезли.
жду васину книжицу.
почта исправно досылается по новому адресу: и книги, и газеты, и бандероли.
внучки «отдыхали в пятигорске...»
только что свалил оттуда (было вернувшийся) мой любимый ученик саша коган... не
вынесла душа поэта. при всех любвях — второй раз покинул бывшую родину. паршиво
там.
молодёжь антологию читать не будет. она торчит на пелевине. и
интернете. молодёжь напоминает мне меня 19-летнего, по ошибке засунутого
работать в спецхран горьковки (ант., т.1): глаза разбежались, не знал, ЧТО
искать! лапал подряд. находил и жемчужины (гитович, в томе 2б?)
томов своих наглухо не помню, издатель закидывает удочки
продолжить, но именной индекс, «сделанный» библиографом (в ещё больших кавычках)
очеретянским (на машинке, и не отдан — полаявшись) — не включал ... посвящения и
имена поэтов в стихотворных текстах. до этого голова у дебила-самодеятеля не
допёрла.
а только по москве — у меня материалов на 3 здоровых тома. плюс
пост-перестроечные. это никакому далю/афанасьеву не поднять, не говоря —
кузьминскому.
и надобно довключать, комментарием, ВСЕ постфактумные публикации —
о ривине, с.кулле, красильникове, этс. — а их сотни, и по маломощным
журнальчикам... неуловимым.
то в «звезде» кретинская публикация о лукьянове (а мне сейчас гнать его полный
сборник...), то...
гаврильчика издали бездарно, без учёта его же — в антологии (а кто, как не
гаврила — листал свои подборки у приходьки!) —
САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ — ХРОНИЧЕСКОГО УЖЕ — САМИЗДАТА...
приходится бороться уже не с госиздатом...
вот так, асенька львовна, а вы — о публичке...
алик гиневский (том, где он, не помню) пишет: нельзя ли мише и жене
черниным/трахтманам (друзья 62-го года) — взять у сестрицы? а — с дипломами и
степенями — западло доползти до публички?
не, просют у сестрицы. а та — даёт...
матерюсь: единственная надёжная копия — но всегда находятся
«исключения»...
с этими исключениями — я потерял изрядную часть библиотеки: ещё в вене дал
кому-то «тарусские страницы» — и 22 года сидел без них, пока мне не привёз свою
— толик михайлов... ПОЗДНО. мне нужны были корнилов и панченко — когда я ПИСАЛ
антологию, а не потом.
... ладно...
как там ваш лёвушка, как сын, как вы?
обнимаем вас и желаем, остатняя собачка моника тоже кланяется, а страусы-эму,
ламы и ослики — пока в проекте...
как и кусты чёрной смороды (с чем солить?!!), сирени, крыжовника... и земляники
вдоль жел.дороги, до которой от дома 3-4 шага. но они поливают какой-то дрянью,
дефолиантом, и вряд ли что вырастет...
ещё не раз обнимаю и благодарю.
ваш ккк
№7
23 февраля 98
— ну, собирают нас, костя, как на каторгу! весь петербург
всполошился...
(мышь 23 февраля 98, по получении посылки с носками и варежками от асеньки
майзель)
писмо предыдущее на компуторе обнаружить не удаётся...
боюсь, буду повторяться...
асенька, вы все там с ума сошли, хотя перчатки-варежки-носки (почему-то — 1 пара
носок, спёрли?*...) — дело тёплое и дивное.
* ОЙ, ВРУ! — зря пеняю: нашлась вторая пара сереньких, вывалившаяся на мой
обширный живот при вскрывании-развязывании посылки! грех на душу принял, а
зря...
в аккурат, сегодня по уши снегом завалило, а мы валяемся в простудах всю зиму. а
перед этим — всё потаяло в январе, ну, хоть не зальёт с гор по весне...
о васином сборничке не отписал сразу, ждал обещанного писма.
плевать мне во всех чулаки, я их отродясь не читал и не буду (читал,
естественно, но...), а васин — прочёл с удовольствием, и, невзирая на
любительскую редактуру (хаотическую), проникся поэтом. поэт он, где-то,
жени-харитоновского толка, но малость отравленный кривулинско-шварцовским
псевдо-классицизмом: убить мало, отравителей!... там, где вася непосредственнен
— потоком мыслей, ассоциаций, разорванностью ритма — блеск. там, где «просто
стихи» — ну, хорошо...
сборник закопался в моих завалах, но — впечатление осталось. а это главное. я
васю отметил ещё по публикациям в «обводном канале», и выделил. дай Бог ему ещё
понаписать. но — свободней, свободней!...
а про погоду — так это эль-нинья пакостит! в индонезии леса горят,
а калифорнию потопом заливает. и у нас — зима, не зима — бред.
юля... что — юля?... лежит у меня в компуторе писмище ей, страниц
в 50, с пару лет уже, а не отправил — зачем? и кому? получаю раз в 2-3 года
зяписючку: «кошечки здоровы, я меняюсь с мужем (или мужьями)...» обратного
адреса нет. и «матерь крёстная», опекунша, людмила борисовна петрова-урицкая,
зав. музеем этнографии народов сссср, нарисовалась с выставкой, примчался к ей в
отэль, поводил по сохо, завёз домой на балкон, проводил обратно в отэль — с того
и не нарисовывалась. написал про неё:
... всё в прошлом всё в прошлом — шепчу я дыша
уже не купить мне пучок ландыш‚
л.б.* что лобок свой лавандой душа
в нью-йорк приезжала — дала? — ни шиша
/* не лиля юрьевна, а л.б.п.-у.,
коей «набережная 1766», см. по жел./
седая и строгая дама в пик€
носила суровый с плечами жакет
в «джерузалем пост» и каком-то листке
ея помянули — оне в высоке
осталось для пули местечко в виске
пульсирует жилка — в тоске по соск€
кристины людмилы надежды и жэ
на кой повторять примелькавшийся жест?...
— ну, и так далее (хлебниковым). это всё из бесконечных «сирен».
а что там «ксения и марфа(?)» — мне ведомо лишь из редких поминаний в писмах
чужих, в глаза своих внучек не видел (и вряд ли). они, что — уже и читать
умеют?... видел их лишь в фильмике ромки и инки в 86-м? иных изображений не
имеется. могут уже и написать «на деревню дедушке» (как я пишу ихней маменьке).
ещё вопрос, к вам и наталье из публички (она же национальная, она
же как там?) — стоит ли засорять запасники немногими моими вышедшими книжками?
если нужно — возьмите у кузины жеки «башню» и «пиранью» (вроде, есть ещё? не
сообщает) и — презентуйте. «пулемётные лепты /дробь/ сефардская невеста»,
вышедшие в питере в похабном исполнении якимучка/ «петрополь», равно и
горноновский «муд зубрости» (неполная перепечатка «тямпы»), полагаю, вивлиофика
может достать и сама: местные издания, чать. а итого у меня, авторских — 5
книжиц (вычетом недосягаемой «тямпы», тутошней), плюс «титьки родины» бурлюка в
митьковском издании там. (но в «титьках» — я только редактор и художник). что
там есть из моего в публичке? перечисленного? и есть ли?...
«борис иванович», поминаемый — полагаю, тайгин? а не упаси Бог,
борис иванович иванов?...
вышла книжечка прозы бориса ивановича дышленко, прислал копию с
нежно-дарственной, а я всё никак не отпишусь...
про вызовы сюда я, увы, всё знаю. необходим «финансовый стасус»
(коего, по пенсионности и безработности, лишены). да и некого звать...
навозу (кроме своего, который уходит в канализацию и «септик
танк», т.е., в землю и под землю) в америке не раздобудешь, разве разведём с
соседом дэвидом поросят. или — попрошу его привезть грузовик гуано от его курей,
чьими яицами кормимся — натуральные!...
за антологию (репринтом на руси) ведутся какие-то странные
воздушные переговоры через валю полухину из киля (англия), прозелитку бродского
(выпустила тут в «звезде» 20 интервью «о нём», изругал ей их в хлам, 60 стр.
ругани на 300 стр. её текста послал)...
сейчас, за полгода спокойствия деревенского, собрал и привёл в
порядок — с полдюжины книг своих (включая роман и мнимуарный том «вокруг
бродского» — за 450 стр...), но где и как (и зачем) их издавать — пока неведомо.
наезжают российские издатели — шаталов («глагол»), митя волчок, гек комаров — но
до меня не доезжают. далеко забрался? но и когда на брайтоне жил, шаталов, от
того что его любовник могутин (мой приёмыш) послал его подале, в расстройствах
по авторам уже не ездил. дал какое-то интервью. читал. не вдохновило. а у него
печатаются и лимонов, и наташка медведева — вроде, в мою масть люди...
словом, сижу на своих немалых томах и жду у моря погоды... «бродского»
и мои «писма о русской поезии. и живописи» (кое-что выходило в газетах, и по
недавно) имеет смысл издавать только там, равно и роман. издателей не вижу.
отписал гене трифонову вопросы, жду ответа.
асенька, не тратьтесь с львом овсеевичем на ценные посылки (одну
пару носков, таки — гм, спиздили?), если что весомое (книги, к примеру), то
занесите лучше сеструхе, она с оказией пошлёт. а то вы там все с ума посходили.
не на каторге ж! а то ещё сало, сухари и сахар начнут посылать... (а и это — не
исключено, кстати — если слетим с пособий за нелегальность...)
покамест — ситуация под контролем. мышь копошится, стряпает ежедневный обед
(кормим соседа-помощника), накормила меня с утра копчёным капитаном и жду
бутербродов с осетринкой, так что не совсем чтобы голодаем?
а голова с утра и с простуды побаливает, на улицу не вылезаю за мрачностью
погоды, машина, купленная в августе — сдохла, не проездив полгода...
а адрес, мышь отмечает, вы пишете — только моя всемирная
известность помогает дойти!... ВСЁ переврано:
Constantin Kuzminsky
RR 1 Box 206
Hancock, NY 13783
— вырежьте и повесьте где на стенку... потому что Р.О. — это Post
Office, т.е., почтовое отделение и ящик в нём, а не просто ящик у дома...
явно, полузаграничного жителя гены трифонова работа... грамотей! писал же ему
уже...
ладно, вроде, о главном отписал, нежное спасибо за мяфкие варюшки
(мышь в восторге, отобрала всё! — а и ей ведь с собачкой гулять), пишите, не
забывайте. всем кланяйтесь. ваши — ккк, мышь и моника.
45 минут спустя...
... пиздец! (выражаясь по-русски!) полетели под тяжестью снега провода где-то
над делавэром — и дом без света, компьютор без тока — третий раз за полгода...
допечатываю на остатках батареи... зажёг керосиновую лампу, подаренную
соседкой... такова здесь жизнь. дярявенская...
ну, будем книжечки читать при свете керосиновой... часов на 6
ремонта, минимум — пока доберутся, сквозь снег, пока починят... знакомо уже.
лев толстой, как известно, писал не на компуторе, а фёдор михалычу — анна
григорьевна переписывала, между походами в ломбард и эпилептическими
припадками...
но жить можно. и не привыкать.
мышь поставила 3 бараньих рульки в духовку, с картошечкой через час и
поужинаем...
а дэвид живёт в трёх милях и вообще без электричества-телефона: конец ХХ-го,
штат нью-йорк, 3 часа от столицы мира... соседи-старожилы не дают провести через
себя линии ново-поселенцам. всё законно. но у него — пропан для всего, солнечные
батареи, но вот телефон, даже сотовый, спутниковый — у нас в горах не работает.
долина меж гор, ни радио, ни теле...
всё, компьюторной батареи хватает на 10 минут... (а по логике и рекламе — на
час, два...) прощаюсь, писмо всяко отправлять завтра...
... ну вот, всего пару часов без света! уже починили. но случается
это здесь частенько — в ливни или снегопады.
нашёл на компуторе мои к вам писма, перечёл. о юке — остаюсь при том же. ей не
нравятся явреи (очевидно, связалась с какими-то гешефтмахерами по продаже или
обмену). мне тоже — после десятка лет на брайтоне — мало кто нравится... съездил
тут на денёк — еле отплевался. заповедник. чудовищно. а сашка свиридова
(сделавшая фильм по шаламову) вынуждена интервьюировать эту шушеру для какого-то
очередного проекта стивена спилберга, всех этих «списков шиндлера» и прочей
муры. НЕ смотрел, но и прочитанного — хватает...
я ж — цыган, по основной (ощущаемой) крови. чуждый всем. а дщерь — что ж,
неглупа, но не похоже, что поумнела с 15-ти (с заложенного в неё Никой)...
а вообще, там для меня уже всё потеряно. юлька беломлинская зовёт в турне,
выступать в москве перед публикой, миша левин отчаялся устроить мою гастроль по
израилю, а мне уже перехотелось. никуда не поеду.
сегодня звонил очередной американец-дебил из амхёрста, по поводу архива:
антологию он «видел», но не раскрывал. и интересуется — что там у меня ещё... а
всё то, что не вошло и накопилось за 12 лет, с выхода последних томов... немало.
но как объяснить, не читавшему?...
пацаньё моё пишет мне интереснейшие писма, шлют стихи и переводы, устраивают
поэтические сабантуи («мозги к стене», в январе учинили вечерок), я консультирую
на расстоянии... а молодняк здесь хороший, только на наркоте малость завязан...
... снова на полчаса или час «блэк аут», без света...
— компьютор включился! — чтоб пенье сирен
легло на бумагу как прах или тлен
и проку какого в прокладках твоих
мне чаю внакладку
и выпорхнет стих
с лимоном который прижатый к вискам
которые тяжко снедает тоска
мне птичка на ножку сегодня ка-к‚
примета мала но как знать? велика
потом появился огромный комар
(размером с виталика, статями с алика)
когда я зашёл в коммунальный сортир
и вспомнилась вспухшая губок кайма
от тех абрикосов тобою сосомых
сусанны сосцов не искомых — рисованных
какие сарни на холсте расфасует
но взгляд не к трусам мой стремился — к гор€
мне помнился мальчик весь полный угрей
как в фильме фассбиндера — тулово то
крюками со дна из реки поднят‹
и черви кишечные вяло кишели
в варане и в зебре и в крокодиле
(pardon, это уже питер гринауэй)
чем запах невинную псицу влечёт?
чем пахнет твоё недотроги плечо?
когда ты сопишь словно соня-полчок
и яблоки зреют и зреют ещё...
... и так далее, всё из «сирен», долго-и-много-писомых, с 24 мая
1994, уже вымахавших в книжищу за 600 стр., к каковым собрано и сделано под 600
иллюстраций, и издать всё это — неподъёмно в моей нынешней финансовой... а
сирена харьковская, 17-летняя, когда видел последний раз в декабре 96-го и, по
слухам, и позже — официантила в баре у алжирца... прямо по джойсу...
и расстроила меня тут звонком «пропащая», сормовская
художница-нелегалка: вытащила своего друга из горького, художника, пытаясь
устроить его с семьёй тут, потому что «у них там сливочного масла нет, только
для ребёнка»... я пытался продать его работы (на что уходит полгода и больше),
пока не удалось, а оне недовольны...
нервы мне и здесь, в деревне, умудряются портить: перед ней звонил грузинский
художник, с вопросом: почему ему раушенберг не отвечает, с которым они
одновременно в москве выставлялись и даже шапочно пересеклись...
Иосиф Бродский:
«Это чрезвычайно впечатляющий сборник коротких, очень тревожных рассказов. Ясно,
что Г-н Любин человек большого таланта, равносильного его правдивости. Серьёзный
и некомфортабельный писатель.»
«Extremely impressive collection of short very disguieting stories. Mr. Lubin is
obviously a man of considerable talent that much as his honesty. A serious and
incomfortable writer.»
(В книге: Евгений Любин, «Русский триптих, с американским продолжением», повести
и рассказы, изд-во Клуба русских писателей, НЙ, б.д., @1982, стр. 1)
... вот такие цитатки изыскиваются в «вокруг...» — графоман и
председатель клуба графоманов — удостаивается напутствия, а саша соколов, халиф,
я — пинка в рыло. осенька ещё тот гусь был... не то что «не ангел», а просто
сука. ну ничего, я на нём — пулемётик «максим» заработал... в обмен на письмишко
его.
по приезде шемякин кинулся иллюстрировать солженицына, синявского,
хвоста... но хватило его ненадолго. потом пошли юпп, валерий петроченков, сергей
витт (шабалин)
дальше у меня уже не хватило сил, компутор барахлит, распечатал
«вместо» неотправленное письмо уже не девице Iyлiи, если ей интересно —
передайте. Не лежать же ему мертвым грузом в компутере...
Ваш ККК
№8
13 апр 98
асенька львовна, милая! спасибо за раннее проздравление, всё в
рисуночках и со привложением от бореньки и — глеба...
огорчение лишь — непонятное — что ни тайгин, ни трифонов не получили писем моих,
январско-февральских. вы получили, а они нет. понять не можно.
и предыдущее ваше, с внучкиным — я всё тщился что-то изобразить, ответить, но
как писать той же дщери, если безответно и непонятно...
у нас — мышь в хлопотах по дому, тщится обуютить, а ни денег, ни
материалов, ни рук. сама одна и ползает — 300 ящиков разложить по порядку,
материалов нужных не найти, 5 страниц романа (ещё венские, 1975) где-то
потеряны, в завалах — остальные 245 стр. не могут быть закончены... и так — с
каждой книгой. «бродский» вылез уже в 490 стр., а 2 писма (его и бобышева, юпу)
— никак не находятся... ося там по-чёрному лягнул своего когда-то соперника
начала 60-х, отыгрался во славе за те полубесславные годы...
во всех «мнимуарах» о нём, активно печатаемых гординым, волковым, рейном,
уфляндом, а.сергеевым — ни слова о «до-ахматовском» периоде, до 63-го, так,
вскользь... и я вот не знаю, когда и как — д.я.дар выставил его из своего Лито —
свидетельств не находится, помнит один дима бобышев, но он-то и постарается
промолчать...
вообще, именно об этом «судьбоносном» периоде — 1957-62, собственно, и
повернувших поэзию на путь полного неофициоза — имеются свидетельства лишь
продажных сучар, вроде британишского (на первую книгу которого ося и ссылается,
как на «поэтический толчок»), а тот с восторгом пишет о в.ф.пановой,
рецензировавшей его в 57-м...
вычетом выбитого (годом звонков и писем) предисловия лившица-лосева о
«филологической школе» 56-57 (сейчас он печатает их в «новой редакции»,
отмазывая «комсомольчика-неандертальчика и.фонякова» — весь абзац о нём в НЛО
опущен!) — ни о Промке, ни о ДК Пятилетки, ни о Грудининой, ни о Поляковой
Наденьке — нигде ни слова...
ну не глебушку же, питейного — вопрошать про те годы? или хвоста, который
рассказывает — блеск, а написать...
и получается, что главную роль — сыграл г.с.семенов, женатый на лене кумпан...
я-то пришёл впервые — в Лито азарова (дикий скандал!) — лишь осенью 1960, а
потом сразу к наденьке, а с января 61-го — к н.и.грудининой, в нарвскую... (а до
неё или после — был игорь леонидович михайлов, ученик сельвинского, лагерник —
надо спрашивать у секретаря Лито, бореньки тайгина. спрашиваю — годы уже...)
и своей-то «биографии» толком не могу вспомнить (трудкнижку, вероятно, сдал
вместе с военным билетом, уезжая?), а годы были шибко шебутные, путанные.
60-64-й.
и именно эти годы труднее всего восстановить...
фотограф лёва поляков днями утверждал, что ЧЕТЫРНАДЦАТИЛЕТНИЙ бродский —
показывал ему дом ахматовой (пунина!) на фонтанке...
гордин (в «пчеле» №11, гена прислал), утверждает, что ося посещал филфаковское
лито наумова ... в 57-м (и тот путал его с троцким — см. мои «пулемётные
лепты»), о своём вечере в январе-феврале 59-го, где я познакомился с бродским,
после, — молчит в тряпочку. ни слова.
«... эпиграфом предпошлём «именник» из Гордина на 1959 и далее (стр. 49-51, см.
ниже):
... Евгений Иванович Наумов, профессор, «недавний завкафедрой советской
литерутурой», руководитель ЛИТО филфака ЛГУ в 1957-59 гг.
Иосиф... Бродский
Кушнер, Горбовский, Тарутин, Битов
Глеб Сергеевич Семенов
Кушнер, Соснора, Татьяна Галушко, Леонид Агеев
Битов, Конецкий, Игорь Ефимов, Владимир Марамзин, Довлатов
Рахманов, Слонимский, Меттер, Гор
Давид Яковлевич Дар
Горбовский, Виктор Соснора
Кафки... Кушнер Кушнером... Соснора Соснорой
Бродский
— ни одного «не члена» или «неофициала», вычетом Бродского, полу-официалов
(прозаиков Марамзина и Довлатова с Ефимовым) — Гордин не упомянул...
(рекомендую сравнить — со списком М.Юппа, см. ниже)
... пустим советского драмодела (и душеприказчика нобелиата) цитатой:
«Гордин: ... среда достаточно важна. Кафки вырастают довольно редко. Не берусь
сказать, был бы Кушнер Кушнером, был бы Соснора Соснорой...
Пчела: Но Бродский, наверное, был бы Бродским...
Я.Г.: ... Да и Бродский не существовал в безвоздушном пространстве и
волком-одиночкой не был. Он действительно формально не был членом ни одного
объединия, но он входил в несколько пересекающихся литературных компаний уже с
конца 50-х. Он очень редко бывал один.»
(Ст.Зельвенский, «ЛИТО: картина была пестрая», «Пчела», №11, СПб,
Tacis-Democracy, 1997, стр. 51)
«Я поддерживаю здесь те же самые отношения с теми же (более или
менее) людьми, с которыми я поддерживал отношения в России. В общем, каких-то
качественно новых приобретений — в смысле дружбы — среди соотечественников места
не имеет. Единственный человек, с которым мы были мало знакомы* в России — это
Миша Барышников. Здесь мы с ним видимся довольно часто — просто потому, что он
совершенно потрясающий человек. Человек потрясающего ума... Человек, который —
помимо всего прочего! — знает стихов на память гораздо больше, чем я...»
(«Нью-Йорк: пейзаж поэта», интервью С.Волкова с И.Бродским, альманах «Часть
речи», №1, Нью-Йорк, «Серебряный век», 1980, стр. 35)
* первый раз слышу (может, через Сюзанну, от меня?). но чем чорт ни шутит...
— уманский, гарик восков, ентин, троицкий, юпп, я, хвост — это конкретно те, с
кем бродский «не поддерживал» отношений тут. хотя более чем «поддерживал» —
там... и это всё имена — из «до-ахматовского» периода.
«Кстати в том же 1960 году я познакомился с такими замечательными
ребятами, как: Михаил Шемякин, Борис Понизовский, Владимир Овчинников, Генрих
Сапгир, Николай Рубцов, Леонид Аронзон, Александр Морев, Григорий Гуревич, Олег
Лягачев, Вильям Бруй, Василий Бетаки, Анатолий Пронин и ещё очень многими
представителями золотой молодёжи 60-х годов.»
(юпп, неопубл. мамуар «ося бродский»)
бродский — аронзон, рубцов — бродский, бродский — горбовский,
хвост — кажутся мне более интересными параллелями, чем гординский «кошерный
компот»... с «однонациональной» тусовкой совписа: Рахманов, Слонимский, Меттер,
Гор — он что их, по паспортам подбирал?...
прямо навыворот «клуб Россия» Коли Утехина...
вот этот-то период, «юность поэта» — и представляет для меня
интерес. а о ней-то — и известно меньше всего.
... вот, асенька, тут мне никто не в помощь, ни даже — собственная
антология, лагуна, «зияющая лакунами»...
всплыло — в «пчеле», и в разговоре вчера с гариком элинсоном — имя вали
тихоненко, фарцовщика и стиляги №1 — а это тот круг, с которым я никак не
пересекался, при всём моём английском...
... полтавская, «буратино» — эпицентры поэзии неофициальной...
а! вот тут — вы можете! «йоги из выгребной ямы» у меня есть, но: «навозная муха»
(об аронзоне, «смена»? «вечерка»? 1962-3?) — отсутствует.
я ведь, по приезде «в профессора» техасские — тут же заказал микрофильмы
«смены», «вечёрки» и «лен.правды» за 1955-75 гг. через полгода библиотекарть с
городстью сказал, что «лен.правду» они получили. а «смену-вечёрку»? а этих в
билиотеке конргесса нет... не было. и не будет.
ну я и плюнул: мне в голову не пришло копаться перед отъездом в подшивках —
газеты, чать! массовые средства... и — лажанулся.
заказывал, посылая 1-й том рейну в москву, в 81-м — пошерстить-пошуршать за
фельетоны — том облизали на дне рождения сапгира все московские поэты, письмо с
просьбой — выкинули...
и — воз и ныне там.
... я уж не говорю за харьков (а ведь — в «комсомолке» было! в 59-60) — «куда
прискакали голубые лошади?» — да всё это перечислено в харьковском томе 3А, и
всего этого, по-прежнему, нету...
девочки-писюшки сейчас получают стипендии бёлля — пахать по фарцне
(в той же «пчеле»), а копнуть поэтов-художников — по-прежнему дело за старой
гвардией...
писал и владику кулакову из рггу, автору разбора антологии — нуль результата.
... вот такое вот благодарственное письмишко за проздравление
вырисовывается...
потому — с августа не вылезаю из компутора, ПЯТЬ своих книг почти довёл до ума
(сборник «пермский диван», стихи — в перми отказались печатать, за мат — ну, так
и добавил: «хуй, мол, пермякам в солёные уши»...) — а работы не убавляется... с
мышью ругаюсь по-чёрному: ей бы гостей на д.р. ублажить, а мне бы — материалы
найти...
а за лето опять не успеем дом к зиме приготовить: выжить-то — выжили, но зима
была наимягчайшая, лето, можно сказать... а что будет следующей...
упирается в деньги и руки. ни того, ни другого. друзья не рвутся
работать-пахать, разве — выпить, потренчать и отдохнуть.
и всем — кому предисловие, кому распечатку, кому редактуру (и корректуру тож!),
кому рекомендации...
живём полунелегально: прописаны там (и пособия там же), а тут — и к врачу не
ткнёшься, а остатние 4 зуба — надо рвать, болят и шатаются.
с лирикой мне и там не везло, а тут уже — полный завал: 3 часа езды, да на своей
машине...
машины у нас тоже уже нет, соседка заездила, а мышь так и не успела сдать на
права... ездим в город на случайных попутчиках. а в город надо — кровь из носу —
раз в месяц: за пособиями и за жратвой-сигаретами... здесь или нет, или вдвое
дороже.
... сейчас пойду горбыль на дворе сортировать: сосед-дэвид вчера попилил кучу,
за обед и разговоры, а мышь всё пытается цветничок разбить... сирень где-то
выдрала и посадила. нарциссов наворовала. дэвид дикого чесноку и корни хмеля
привёз. а копать — бригаду копалей нанимать надо...
(отправил? не отправил? с компутером не поймёшь... на худой
конец, задублирую...)
20 апреля 98
асенька львовна, милая!
сегодня, с запозданием на 4 дня, получил ваш подарок — книжицы
васи. потщусь.
день мово нарождения растянулся на неделю почти, гостья перебывало
несчётно — впрочем, всего 28 человек (приезжих), не считая 5 туземцев и 5 же
местных русских...
тарарам стоял изрядный.
сегодня отдыхали, копали бамбуки во дворе (5-10 ударов киркой, и я
уже присаживаюсь отдышаться и с сердцебиением), мышь тоже уматывается, а копать
— не перекопать...
ребятки, правда, укрепили брёвна вдоль дороги, чтоб вода не лила потопом на мой
участок (он ниже двух дорог, и оттуда — в дождище — ух, текёт!).
до самого сада пока и не добрались, не говоря до ручья. копали со стороны
жел.дороги, хочу засадить бамбуком и построить заборчик из горбыля, а то на
южном фасаде — всё открыто взорам.
дом чинить не перечинить, на всю остатнюю жизнь хватит.
но жить уже можно. тепло, обуютили нижнюю комнату и зало (рыцарский зал), мышь
оббила чёрным толем и повесили мрачные работки.
а наверху — светлынь, 2 огромных окна на дэлавэр, самые южные.
мышь всё никак не снимет план дома, ручья и участка — ландшафтный архитектор!
но никакой план не передаст красоты и уюта.
машины уже нет, сдохла, но народец подвозит провизию брайтонскую, а там
сообразимся.
лето ещё только начинается, надо съездить в питомник за растительностью всякой.
деньжат надарили пару-тройку сотен, есть, на что.
вечером же тихо, лежу и тюкаю в компутор: помимо собственного,
достают с редактурами и предисловиями — то к стихам буддолога танчука, то к
путешественнику шимани, другу с биофака ЛГУ ещё, проехавшемуся на лошадке до
ванкувера, через все США...
а своими книжками заняться некогда.
почему и будет у меня к вам вопрос: как, к примеру, делалась
васина? сколько стоило?
интересуют меня только типографские расходы, потому набор, корректуру и
редактуру делаю всегдя я сам, до макета включительно.
пару важных книжечек мне стоило б тиснуть в санкт-питере, но как?
издатели за мной не бегают, но мне не привыкать и за свой счёт.
2 книжки у меня там, порученные якимчуку и митькам, уже испоганили наглухо:
«пулемётные лепты» и бурлюка, тиснув халтурно и «подешевше».
макет и деньги я могу прислать — но кто этим может заняться, проконтролировать
«как своё»?...
мне бы, к началу, хотя бы расценки... что там почём. и в каком виде? в ручного
расклея макете или — в «окнах»?
кривулина стихи тут вчера привезли, мои Windows 3.11 из 5 файлов (почему-то, по
гречески вылезающими в Norton Commander), не смогли прочесть даже 1 файл
dom.rtf, который значился по-латыни...
впрочем, для вас, как и для меня всё это китайская грамота, но, может, кто из
молодняка знает?
слали мне дискеты из москвы, я их нормально читал, а сейчас, с «окнами», могу и
распечатать.
но программ столько, что сам чорт ногу сломит.
поэтому проще по-старинке, могу ручного клея макет, хоть в двух
экземплярах. объём — 250 стр. (проза) и 150 стр. (стихи). распечатать готовый
макет, хоть в дубле, для меня не проблема. не проблема и переслать. не проблема
и деньги на печать раздобыть. но кто там может этим заниматься?... бегать,
договариваться, как ваша васина поклонница...
а потом — куда?
из книжников-лотошников у меня только толик михайлов, наезжающий, да и тот в
очередной обиде на меня, что в пух разнёс его дурацкую «вредактуру» покойного
вали лукьянова (его, не моего друга).
не люсеньке же левиной в дом книги нести? я ей послал с десяток башен, и с
нежной инскрипцией одну — ни слуху, ни духу, ни ответа, ни привета... а кто-то
из общих друзей ей отвозил...
друзей там у меня, вычетом стареющих шизиков и инвалидов — нету.
гришка-слепой, боренька тайгин, алик гиневский... да эдик шнейдерман раз в 2
года нарисуется... И ВСЁ. да вы вот...
митьки — стали тёплые и мягкие, как гавно. тем же и пахнут. ежели, в начале
своей карьеры-движения они доброхотно отдавали свои уши ван-гогу, то теперь:
УХО НЕ ЗА ТАК
«Народный герой России Дмитрий Шагин принимает решение: ...
предложить Холифилду свое ухо за один миллион долларов.»
(Василий Голубев, Николай Бех, «Профессиональное ухо». Издательство «Mitkilibris»,
СПб, XL Галерея, 1997)
«... ведь он не снимает последнюю рубаху, не делится корочкой
хлеба... Сознание его меняется. ... Когда-то он отдавал ухо Ван-Гогу... Дмитрий
— оставь свое ухо себе!»
(Елена Селина, «Сделай шаг», указ. соч.)
«... он жертвует, дабы... Вот она, наша истинная евразийская
жертвенность — ухо за миллион баксов... на тучной ниве самоокупаемости. Какая
разительная разница... Какая доблесть!»
(К.Звездочетов, «Спасите наши уши», указ. соч.)
— двустороння фактурного картона обложка, серебро и чёрное по
синему; текст книги двуязычный, белым по чёрному, чёрным по белому, 8 стр.,
качественная печать Xerox’ом.
... а бурлюка — не себя! — сделанного мною, тиснули тяп-ляп,
уменьшив и перекосив (весь мышиный макет, с выверенными линиями стихов и графики
— полетел, в дурацком уменьшении), обложку — из женского нижнего делали,
по-моему — гнусно-голубая, словом... 1000 экз. такого говна, штук 20-40 мне, а
остальное?...
а «лепты» якимчук так и вообще, вроде, ксероском тиснул, на скрепках, в жёлтой
обложке — красная бумага вся повывелась?...
словом, «меня там любят» и даже премии выдают (после того, как
роздали их себе и всем, кому ни попадя: драгомощенке, б.и.иванову, шамшаду
абдуллаеву, чорту в ступе...) — рупь на закусь и бутылку водки...
... вот, асенька, начинаю брюзжать старчески — но ведь осатанеешь!
23 АПРЕЛЯ
... потому и отложил писмишко, чтоб охолонуть.
сегодня, по причине серой погоды, не вылазил, часов с 12 и до 12 ж пролежал за
компутером, подгребал долги статейно-писменные.
заодно, написал пакистную поемку о пионервожатой (по заглавию попс-группы «бахыт-компот»
вадика степанцова: «пьяная-помятая пионервожатая») и развил эту ихнюю тему до
абсолютного непристоя с аскаридами и прочими невинными детскими шалостями...
а потом вернулся к своей статейке, давно задуманной, «детская-советская», начало
кторой было заложено ещё в 1-м томе...
мне тут митёк-психиатр подкинул из журнала «сов.психиатрия» анамнез больного
«андрея ч.» (чикатилы), как он любил в детстве смотреть фильмы про партизан и
повешения всяких зой. и не могу найти, с переезда.
кучу материалов не найти, в особенности — нужных.
... обложка-то задняя всё равно у васи запорота, не прочитаешь,
что там кривулькин наблекотал... и это — при описываемой вами энергии внучки
старообрядца... я уже давно отказался от шрифта по чёрному: 99% что запорют.
особенно тонкий.
... а может — стукнуло тут в голову — подрядить сдельно-понедельно кого
помоложе, вроде вашей минчанки-блаватско-вегетарианки бегать по типографиям?...
с оплатой по результатам, естественно, гарантированной.
меня ведь интересуют только 2 вещи: расценки типографские и — внедрение в
книжную сеть. весь «доход» — хоть васе на яблоки, хоть внучкам, хоть кому там
ещё нужнее.
хотя сомневаюсь, что с моих (особенно теперешних) писаний возможен хоть какой-то
доход. вычетом расхода.
но оплатить печать (в пределах $1000-1500) и бегательные расходы (пару-тройку
сотен) я, вроде бы, в состоянии. хотя и не имею представления о нынешних
тамошних печатных расценках, вычетом рекламируемых в прессе. но печатают же, и
даже люди понищее меня — что почём?...
вот, это, в основном, сейчас меня и занимает: дозрел.
с антологией что-то там пытается хлопотать валя полухина, но это пахнет большой
деньгой (и ещё большей работой). пока, так сказать, на уровне «предварительных
переговоров».
а пару собственных книжечек — не помешало б. но — независимо от «издательств,
редакторов» и т.п. — мне уже «пермский диван» какой-то проф. абашев — зарезал в
перми, за нецензурную лексику, а я её только в письмах к вам не употребляю...
да и не нужны мне они. книги — в готовых макетах, печатня да книжный рынок, а
рецензенты — знаю, кому посылать. в «книжном оборзении» — путиновский и щуплов,
всем этим я мог бы и через океаны руководить...
вы же, вроде, имеете малый опыт со своим сборничком?
я мог бы и здесь, но потом — ящиками на сухогрузах слать?...
... словом, подумайте...
васю я уже послал в пару мест. сам я «ушёл из большой прессы», но
связи остались. подождём, что получится.
вот, асенька, такое деловое писмо получается, потом пошлю
повеселее.
а и мышь чего допишет.
с огромной благодарностью вам за тепло, за опекание малых сих,
держитесь!
ваш ккк, мышь и собачки (ох, в единственном числе...)
... ПС: да, и по ходу: узнать-посмотреть бы, кого из питерских
поэтов печатала «Звезда Востока» в 1991-93 гг.? тогда станет понятна премия
белого шамшаду абдулаеву... здесь, в лордвилле, журнала этого нет...
24 АПРЕЛЯ...
ну вот, допечатываю, чтоб отправить, а от вас писмо писомое месяц,
со стихами. стихи у вас пушистые такие, как тополиный пух или одуванчики...
невесомые, хотя и земные.
и рисуночки с 86-го года на видео невиденной внучки. что у них, идиоток,
фотоаппарата нема? племяш так даже годовое видео присылал...
а то — «одна такая чёрненькая, другая такая беленькая» — два весёлых гуся...
поди, различи. да и вы-то сами вторую видели в первый раз...
за лёву кривулина грустно, но не преступление это, а трагедь. знакомая-привычная...
ежегодная. по 2, по 3 похоронки.
а олежкиных работ, кстати, в музее у нортона — ни одной. в крупнейшей и
единственной (по значению) коллекции не только запада, но и россии. надо ждать,
когда в русском музее какой директор гусев — зам. киблицкий сфиздит и на запад
загонит...
а вот арефьева у нортона — шедевры. я пару лет назад писал статью и делал
презентацию музейным бабулькам. статья (год работы), естественно, не
опубликована и презентовалась в ксероксах.
мне б хоть ксероксов олешкиных рисунков, поболе. лет 20 уже идёт книга «от
барака до митьков и дальше в африку к оберманекенам», о питерских худогах
50-х-90-х. в журнале «а-я» в париже в 83-4-м была тиснута предварительная статья
«бараки лениграда», многоперепубликованная, и аж на венгерском. книге этой всё
равно свету не увидать: ч/б иллюстраций хватает (см. ант., т.1, 5а, 3а...)
... да ладно... на меня тут ведьма из майями ураганом летит, приедет — всё
перевернёт. а поэмы ей, в 86-87-м писанные — так всё и не изданы, 12 лет... 200
стр. книжечка, не считая иллюстраций (не сделаны, мышь 10 лет тянет)... а какие
стихи... лучшей лирики я не написал. не издано. ждёт.
... да шнуров тут заявился с художником жорой поладяном, с грузовиком барахла,
разгружаются у его дома, сейчас явятся, жрать попросят.
... нет, чует моё сердце, что надо ТАМ пытаться издаваться. но опыт пока
плачевный. «поэма АДА или девочка из Днепропетровска», чудовищный коллаж на 350
стр. (только 1-й том, 2-й вылезает за 700...) — макет был увезён журналистом
женей степановым ещё в 92-м, осенью — и глухо. а вещь весьма как не слабая.
людей постарше меня поколением может и в инфаркт загнать... но видно, не судьба.
* РОМАН 250 ( + 750?)
* ВЕДЬМА 250
* СИРЕНЫ 700
АДА 1000
* ДИВАН 200
WAZAMBA MTUTA 100
МОЁ 53-67? 150
МОЁ 67-97? 150
МОЁ «РУКОНОГ»? 100
ПИСЬМА О РУССКОЙ ПОЕЗИИ И ЖИВОПИСИ... 500
* БРОДСКИЙ 500
МОСКВА И... 1500
8 (11) = 3500 + 500 + 1500
* УЖЕ В ОКНАХ
— вот такие вот меланхолические выкладки, на мои 58...
статейки-то, и те — по году ждать приходится, пока тиснут.
пожировал почти год в НРС, 41 статья-колонка (да заготовок осталось навалом) — а
и сверить напечатанное с оригиналом (сокращения ж) — некому и некогда. а
вариантов на компуторе накопилось — выше головы...
вот и лежу по 12-14 часов в день, тюкая, перегоняя в окна и правя...
в промежутках писаются стишки, чем дальше, тем непотребней. хотел вам
распечатать парочку, но постыдился.
надо бы и закругляться, мужики жрут, потом чаёвничать и выяснять как воспитывать
шнуровского пит-булла который уже жоре нос откусил, выслушивать, что там шнуров
нахулиганил в калифорнии с выставкой (со взрывом, посвящённым мне), словом, до
полуночи и после — светская жизнь.
да ещё жоре надо заказать вывески на дом и парковку, текст выдать.
... ну, вот уж и 11 ночи. надо закругляться, чтоб мышь с утра
кинула в пошту.
обнимаю вас и супруга льва овсеича(?), желаю всего, спасибо, ККК
вот уже и час н. юлик-вася агафонов только что ушедши, подарив мне
хохломского петуха почти в натуральный размер...
Спок. ночи. ККК
