к содержанию

№13

14 декабря 98

в 20-х августа писано было вам некоторого, но, как и чуяло моё сердце: что-то у вас в семействе неладно, как в датском королевстве...
боялся за льва овсеича, ан, вовсе даже стариковско-семейные проблемы...
великий кинетист лев нуссберг 5 лет вызволял «маму рашу» свою из совка, ещё в 80-х, вытащил, привёз в своё поместье в коннектикуте (дом двухэтажный, размером с мой, но новенький, за миллион зелёными, лужайка и лесок хилый, с болотцем), в доме он, жена и мама выцарапанная. он с женой проекты искусства XXI века строит, а мать по кухне шляется, приговаривая явственно: «променял мать на блядь, променял мать на блядь...», в рифму, при галке... пойти ей некуда, телевизор не понимает, делать не фига. в городе хоть, на 15-м брайтоне, где я жил, весь дом был забит брошенными стариками, каждый месяц неотложка-похороны, но хоть стояли, делились: «а мой-то...» да и по брайтону, по бордвоку у моря, с палочкой пройтись, подышать...
потому и мать я свою сюда не волок: опекать не под силу, а знакомые да гости — все там.
потому и звонила мне девушка, поклонница ширали: «да готовы мы ему всё оплатить, только живём за городом, работаем, что он — водку будет в одиночестве жрать весь месяц?...»
не в неблагодарных детях дело, асенька, а в чуждости этого мира. ведь не покажешь вам заново фильм «бывшие» («русские уже здесь», 1982?, со мной и халифом в главных ролях), самое страшное в нём — не мы, «неудачники», а — старики бесхозные... кажут им на квартире военные фильмы (полковник на гитаре играет, поёт), кто-то «домашний бизнес» организовал, денюжку малую с пенсионеров гребёт, а у них — слёзы в глазах: песни юности, родной язык... и детишки, в ресторане накрывая салфеточки, изъясняют: «мама медсестра была, на неё больные молились, а здесь — без диплома, не допустят и горшки выносить...» «а папа — авиаконструктор, но ни слова по-аглицки...» а детишки — пашут, им по 17, у них всё впереди.

так что куда как я понимаю ваших невесток... дом-то на них, им и возить старичьё по магазинам и больничкам. а дети живут не на брайтоне, чать...
не надо, асенька, сюда ехать. я и мать не звал, знал. арнольд шаррадик (том 3Б, фото с Дали), мамолюб нежный, живёт в дешёвом арабском квартале, привык, с кошками, а мать, рвущуюся из львова — «давай, я тебе буду больше денег посылать...» и как его не понять. 20 лет реставрацией картин выживает, чтоб делать свои картины, которые — никому и никуда, разве во львове в музее отдел «новых» открыли...

... а мышь уже 2 недели лежит со сломатой ногой, малая берцовая и 5 костей в щиколке, от гвоздей отказалась, загипсовали. старенькие уже мы: поскользнулась на ровном месте, на травке. ползла как маресьев к дому через дорогу, вопя: «костя!» а я не слышу: гости, внучатая золовка п.г.антокольского с детьми... поэтому сейчас весь дом на мне: и собачку 3 раза прогулять, и приготовить, и посуда — часов 8 отнимает, однако. но зато появилось у ей время читать, лежит с ногой на подушках, я там чаи и прочее, читает. даже, наконец, нарисовала наш домик, год просил. а мы в аккурат ремонт затеяли и постройку бани в гараже, на её как раз пенсионные, выплатили за 3 года разницу. полы нижнего этажа застелили фанерой, покрасили, крышу утеплили на втором, но работы ещё...
а банька вещь насущная, и даже — по белому: от солярочного бойлера труба выше крыши осталась. строит всё тот же чех, ян бродский. он же и джипы мои пытается починить. купил тут сдуру 3 джипа 1941-45 годов, моя мечта, виллисы военные. один даже немножко ходил. но перестал.

погода у нас, в честь мышьей ноги, сказочная. тепло, по ночам луна безумная, хоть стихи пиши. вытаскивал даже пару раз мышь полежать в гамаке на солнышке.

что же до книг... полетел у меня в сентябре компутор, со всей летошней работой, добро бы набор (как у вас с васей), а то — черновики, заготовки... купил на днях пару новых, и тут же на одном посадил окна. неделю вставлял обратно, методом тыка.
и мышка паршивая какая-то: стрелочку не вижу, я уже почти слепой.

но ни борина, ни ваша любовная самодеятельность не спасут поэта кузьминского, только он сам. спасение утопающих...
написал тут огромное подробное писмо алику гиневскому, другу с юности, но ни он к боре не пойдёт, ни боря к нему, ни вы не сможете...
изложил там свои соображения «о читателе». читатель мне, в принципе, уже не нужен. его и не было отродясь. кому-то что-то нравилось, боренька с гелькой донским всё моё говно 1957-64 подряд отшлёпали в двух томах алфавитных, оба у меня (с таким чудовищным количеством невосстановимых опечаток, что даже я шизею).
книгу мне надлежит делать «анти-читабельную», чтоб, не дай Бог, не сделали из меня кошерный винегрет для общепита... а сделать можно. из бродского, к примеру, нельзя. он для столовок НИИ, исключительно.

всё лето (и годы перед тем) ломал голову со своей писаниной, но там же минимум 100 поэтов, а не один. можно, естественно, вычленить и одного (кошерного, лирического), но — зачем?
я наоборот всю свою жизнь поклал, чтоб меня не читали. и не читали. что и требовалось.
в принципе, как соснора, но тот кокетничает своей шизоидно-гениальной графоманью, которая худо-бедно употребима в харч. средне-советским совком. понятно до 90%. а я стараюсь, чтоб не боле 20-30%. чтоб понятно было, что это стихи, и только. далее и глубее чтоб было непонятно. в принципе — герметизм, как у мадам ахматовой, но та выражалась словарём, понятным и брежневу. мой же словарь...

так что не тщитесь вы, асенька, любовно извлекать кузьминского из ямы, в которую он сам залез. добровольно и сознательно.
нашёл вот на компуторе летошнюю подборку ранней лирики — на книжку всё одно не тянет. а разбавлять говном для размеру...

распечатаю, вам во утешение. делов!
но книжку никакую делать не надо. у меня в миллион раз более важные вещи застряли: роман, три поэмы, да с полдюжины книг стихов, поважнее.
а что кто-то меня полюбит (как асадова — пэтэушницы) — мне это, как-то, уже без разницы.

... вот, перервался, на чай и дал мышь делать бутерброды с каким-то крим-чизом, туземным испохабленным творогом, гость приволок неделю назад, покамест треска и сом из морозильника оттаивают, чтоб пожарить.
человеческой еды здесь нет, кроме как на брайтоне. не дай Бог, сами почувствуете. в стране, где правит итальянская мафия — и булки нормальной нет, сплошная вата — кроме как у тех же итальянцев. даже русские евреи не додумались, пытаются только. форму выдерживают: круглая, содержание...

живём мы, в принципе, пока — не тужим. стареем вот только: руки-крюки, глаза...
надо новые очки, и за бесплатно же: я ж шиз, на пенсии, только — ехать на брайтон, на чём? нашёл старые, тщусь узреть через них.

... ланно, вставим обещанную подборочку... таких (и такого уровня) стихов у меня за тот период больше нет. разве издать их отдельной книжечкой? для кого? вы и так уже имеете. боренька — и подавно (не считая прочего мусора). у меня тут пермь зарезала мой «пермский диван», джерри янечек — треска отварная — «а давай, я им дам раннюю лирику... у меня от тайгина всё твоё есть...» всё, включая полное говно. из него-то он и «отберёт». упаси Боже! а таких стихов у меня за 7 лет (1959-67) на сборничек, может, и наберётся, но — пардон! — А НА ХУЯ МНЕ ЭТОТ СБОРНИЧЕК? читателю потрафить? да в рот я этого читателя ебу и ебал. мне он, асенька, и даром не нужен... и дед, старик дар, это тоже прекрасно понимал,но поступал — ровно наоборот  (см. его пердисловие к бореньке куприянову, том 4Б...)
так что пардон, асенька...

59/58 или 20/58 = 59/98

Note (несущественное):
Ирина Ивановна Харкевич (в замужестве Рюмина)
Ирина Грабовская
Майя Ефремова
— «платонические» любови 1959-60
Галина Чулкова
(дала, потеряв невинность с инструктором в турпоходе; можно— и должно — сказать, «первая женщина»...)

 

P.SSSS. Читали ли Вы Пелевина «Чапаев и пустота»?

а «Хазарский словарь» ПАВИЧА, а ЭКО?

ККК.

 

№14

23 февр 99, день советской яркокрасной армии

да, асенька львовна, дорогая моя...
приходится переписывать вам писмо, чтоб оно повеселее.
уж и не знаю иной раз, как туда писма писать? люди-то живут в нестабильности, неуверенности, страну, «политику» и курс рубля лихорадит — как тут не вздрагивать, как быть спокойным?
в «джунглях капитализма» всё проще, стабильность тут изначальная: умри, но выживи — а выбора нету. и правила игры достаточно понятные: плати и живи.
за четверть века тут ничто не изменилось, бывает лёгкая паника о «лишениях пособий не граждан» — ну так долго ли стать гражданином? мышь и сдалась тайком. а я шляхтич, мне западло за 500 долларов присяги приносить (за 500 000 можно ещё подумать).
и на птичьих правах жить не привыкать: 17 лет в нью-йорке на нелегалке, в нежилых подвалах, последние 7 лет хоть и в квартире, но... проводка — 50-х, канализация тож, пожалуешься на хозяйку — ей штраф, а тебя — на улицу: нельзя в непригодном для жилья жить... об этом государство заботится.
в городскую гос.квартиру — не пускают с собачками, да и получить её — беготня, топотня, взятки (а я за 59 лет не научился), так и живём.
сейчас, естественно, тоже нелегально: «прописаны» в городе, у друзей (где, якобы, снимаем), а живём тут. в галлерее, так сказать. ремонтируем музей. дом-то не наш, а мифического «Подвала»... и содержимое нам не принадлежит: не имеем права иметь дохода и собственности. иначе не будут содержать, или дадут по стольнику на жратву...
прямо хоть — делай обрезание и в германию: за погибших в блокаду мышиных родителей, и отца моего — под невской дубровкой. и за мою цынгу, дистрофию блокадную и пр. да не тянет меня в европу мелкотравчатую, пфеннинговую. насмотрелся в вене, и в париже тож.

дотерпеть бы до пенсии законной (в 65, что ли?), а тогда — хоть в питер. правда, платить будут одной мыши: я ж — гражданин вселенной!

поэтому, чтоб не думать о будущем («будущее не может быть плохим. будущего может не быть» — афоризмом кафки моего, лерки молота, лет в 19-20), живём настоящим. и хорошо живём. о финансовых проблемах предоставляем заботиться молоту. он и адвокат мой, и казначей. я ему говорю: «я ещё мише левину за дом должен тысяч 6-7... и тебе...» а он мне: «всех денег евреям не отдашь!»
и ведь писано было, тому 33 назад:

 

— это, пожалуй, 3 моих друга-еврея, оказавших на меня самое сильное влияние. лёнечка — с января 59, молот — с декабря 59, левитин — с моего чтения в СП в марте 62...
потом пошли десятки и сотни уже, от дара до алика гиневского, «моя жизнь среди евреев». хотя те они ещё евреи...
«я поэзию на евреев и русских не делю. бродский и бобышев мне равно антипатичны» — высказался я в томе антологии 2б.
«мне бы ваши заботы, господин учитель» (анекдотом).

отписал вам тут чуть не целое ессе-колаж, на тему — ужо, отдельным приложением приложу. хотя какой смысл? пиша его вам, позвонил из калифорнии друг, гарик элинсон (с которым мы собачимся и пикируемся на тему — с 73-го, организовали даже тут общество «жиди за государя императора» и сбирались издавать газету «красный монархист»,орган независимой легитимистской мысли, ещё в конце 70-х, состоявшее из двух членов-зиц.председателей), гарик этим вопросом шибко ушибленный, а я его дразню... замечательный художник, сейчас тщетно тщится распихать по музеям несколько тысяч сделанных за 30 лет пастелей... и дочка замужем есть (в бостоне), и домик-студия в монтерее, но возраст... вдвоём с женой, она ещё работает. вот и думают: что делать?
у гарика идеал — бродский,у молота — кафка, а у меня — гашек. так и живём.
и надеюсь, помирать буду не по кафке-достоевскому, а по гашеку-дюма. уже неоднократно репетировал, с первой больнички в 70-м.

к дочкам-внучкам я раньше законной мышиной пенсии не смогу, да ещё годы уйдут чтоб с бумажным и холстовым барахлом разобраться... ведь в доме 100 художников живут, столько же поэтов-прозаиков, да фотографов, да видео-аудио (уникальные кадры рокеров, выставок, чтений, меня...) всё это — нуждается в обработке, атрибутировании, сортировке — ведь даже мышь не помнит, кто есть кто на фотах...
полтора года как в деревне, и не мешают, но работать негде — весь дом в ремонте, в январе только полы застелили, да стены заделали, теперь электрика, потом полки...
а мышь с хромым ножком еле заползает на второй этаж.
ученики приезжают — поэты, киношники, художники — потусуются сутки, попьют чаю, снимут фильмик, и — по делам...
девушки-энфьюзиастки поаахают — ах, какой архив! — и в кусты, навсегда.
год назад наехала на меня москвичка-переводчица, возжелала меня эккерманить (аж снимать машину и приезжать), написал ей писмишко в 50 стр., аутобиографическое, с цитатками — испужалась, охолодела и увяла.
писмишко валялось в компуторе, насовал в декабре в него ещё страниц 350 отовсюду, получилось «писмо на деревню девушке», обо всём. *

...малый цитатничек на 411 стр., выдал его геку комарову, монополисту бродского («пушкинский фонд»), тиснувшему 2 книги прозы сосноры и жжелающему меня — но похоже, он хочет сборник кошерной лирики, вместо...
а 400 стр. я замонтировал из уже готового — где-то за месяц, в основном за этот январь, теперь дело за малым — печатней...
все расценки здесь — даже микрошрифтом, 250 стр., 300 экз., в бумажном переплёте — сейчас сунусь — 1300, 1400... зелёных. при том, что это будет тот же самиздат — кому дам, а в литобиход и в еблиотеки она и не попадёт...
а «редакторов» и здесь хватает, вчера юлька беломлинская настырно рекомендовала мне ирочку лейкину (которая год трогательно правила мои статьи в НРС, чтоб чего там «неправильного» не оказалось: например, изъяла «вохровца довлатова» — ну так я его в другую статью засунул, проскочило! «зона» ведь не о курорте была написана, и не на нём...), профессиональных, безработных, СОВЕТСКИХ... вроде чечулиной, друяна и кузьмичёва — как бы чего лишнего соснора и глеб не ляпнули, как бы пропихнуть «хоть что-то»...
от них-то я и уехал.
и сделал, между прочим, антологию, где всё — лишнее. и всё недозволенное. а дозволенное — и так продолжает выходить, от гранина до гены трифонова. где веру панову за писательницу держат, и детские книжечки дара (а не его — письма мне).

о «переиздании» антологии идут разговоры с конца 80-х, с начала перестройки — и?... то денег нет, то рынка.
за эти пару месяцев — привёл почти в порядок штук 6 своих книг, вроде поминаемой, все стр. по 300 и боле, отдал распечатки геку. надежд — никаких. он «хочет меня издавать», но «читателя надо приучить»... «сначала бы лирику»... «поэта кузьминского»... «которого знают и любят»... и т.д. знакомо.
выбора нет, пошлю дискеты. (и гарантий, впрочем, тоже никаких — что не «подредактируют»...).
гелька донской достаёт через молота — мои песни клячкина? можно ли? опять этого сеню жвачкина переиздают в питере, говноядящий совковый итээр, тискавший в палатке баб под «туман»...
им бы чего-нибудь нежного... а — очередь из пулемёта «максим»?... трассирующими и со смещённым центром тяжести?...

галковского надо бы читать, да уж больно серьёзен. как трилобит. отчего и вымерли. тем не менее, рекомендую. он, вл.новиков и а.терехов (не считая могутина) — всё, что появилось стоющее с 80-х.
и обо всех четверых молчат, аккуратненько вытеснив их из литературы. и загнав зуфара гареева — в «мегаполис-экспресс». пятый.
а их там, бывших совписов — 20 тысяч красных комиссаров (г.марков, на съезде, тогда ещё). и все не расстреляны. добавить к ним ещё журналистов, редакторов и издательских работников — под четверть миллиончика наскребётся, потенциальных жертв моего «максима»...
и они там делят букеры и какеры, сосут у сороса, и представительствуют в германиях-швейцариях (вместо суркова-панфёрова-михалкова). или разъезжавшего с фантастом казанцевым по «юманите», «друга ахматовой и зощенко» владимира лифшица, сотрудника «боевого карандаша»... (чей сынок стал «вяземским бродского»...)

наблюдая всю эту нелюдь и нежить 40 лет — ну как не сблевать? «стошню-то я уже точно» (веничкой)

02/23/99 12:43 PM

... прийыхалы...
трубы в гараже за ночь помёрзли, воды нет... и бродского нет. (который строил канализацию-сортир, а сейчас баньку), второй день не едет — может, и у него те же проблемы (у него дом на дровяном)...
повертел ручки-выключатели у помпы — я в этих проблемах не разбираюсь, хотя и объясняли...
а и в комнате тоже не жарко, градусов 13...
до завтра придётся жить без воды, ян приехать опять не может... затоплю что ли печку в баньке, гараж прогреть?
и в эту зиму ещё морозов не было, так, около нуля, ну — минус 10... а бывает здесь и за 20... под 30...
пойду опять крутить-дёргать рычаги и ручки, вряд ли что получится...
«там, на кафедре кристаллографии, я создавал сложнейшие приборы. вот этими руками...» (бродский — волкову, в «диалогах об ахматовой»)
помним, помним... я же его лаборантом и устроил... если на кафедре остался хоть один неполоманный прибор — то тот, к которому ося не прикоснулся...

будем жить без воды, до завтра. этот бродский — тоже тот ещё мастер. беглый чех, годиков на 10 помладше. трубы не утеплил, помпу у холодной стены поставил, сейчас вот баньку обещал «к фэнксгивингу» (последний четверг ноября), так и моемся — без бассейна и без пара... «и даже ныряем»... а других работников тут нет, или — от компаний, тысячами многими пахнут...
вот и нанимаю «строить сложнейшие приборы» (такими вот руками)...
но аккуратист, столяр классный (банька внутри — загляденье! шёлковая!)

на этом, думаю, писмо и закончу (а старое не буду переписывать): боренька ждёт моего «добра» на старую лирику — шлю. только указать (как указано) редактора-архивариуса-составителя. и предисловие-рассказ (как подсказано). и вы б ещё на страничку в заду потщились? вместо мне в писмах лирику о моей лирике писать? а, асенька? 

ладно, целую ручки и низкий поклон льву овсеевичу. приветы всем.
дочка, как я понимаю, писмо получила, адрес знает.

пойду кидать послания в пошту. в час 30 заберут.

обнимаем, ваши ККК и ЭКП и моника кузьминская

 

№15

чечверг, 21 или 22 апр 999

асенька,
письма последние от вас — то короче, то суше (чтоб не плакать?), но сегодня с днёмрожденским подарком, долгоискомыми «сумерками»
каковые и на дворе: заморосило в пасху, аж гром и снег со льдом, с тех пор изредка просветляется. как 18-го поутру...

на день рожд. 16-го оборвали телефон, прибыло лишь 17 чел. (считая и шнурова с юликом-васей, «полу-туземных», пенсильванцев), праздновали ровно двое суток, кои я не спал, с полуночи до 6 утра в воскресенье парились в баньке посменно, я с художницей-музой бостонской (престарелой, 25 лет), после баньки гуляли с ней по рассвету...
ниагара учинила дебош, чуть не подралась с лимоновцем-баркашовцем, юным хуй-фрэндом французской художницы, художниц мал-мал было, включая ведьму.
теперь мышь ебёт мне мозги за моё поведение в отношении ниагары и юных муз. а ещё хайнлайновка-волошинка! сцены ревности к 99%-ному импотенту... (проверено прошлым летом).

вчера посадили рябинку полутораметровую, упарились копая камни и таская землю вёдрами за 100 шагов. землю обещали привезть только на следующей неделе, а саженцы уже прибыли: с дюжину кустов смороды-малины, ежевики, нанкинской вишни, маньчжурского абрикосу, да всяких папоротников и хрен. сажать не во что. со стороны жел.дороги 10 см. «почвы», а ниже шлак, в треугольнике «сада» же — или камень, или солончак. всё заросло шиповником и бамбуком. дёргать его даже мне не под силу.
погода не располагает к копанию, моросит, мозгло.
а надо рубить сорный орешник и корчевать корни.
махну тяжёлой киркой 5 раз — 5 минут отдыхиваюсь.
2 ведра земли 100 шегов — несу с тремя передышками. орёл!...

от дщери и её-моих внучковых — ни слова, ни вздоха, ни буквы. с того звонка августовского: «папенька, приезжайте!» куда и зачем?
мой братик-опекун молот вместо россии опять отдыхал в праге, а я всё жду когда он туда съездит и выяснит юкины дела. (на нём и добыча денег для меня, и контролирование оных). 

с превеликими усилиями к 16-му привели 2 комнаты в относительный порядок, картинки повесили. а ещё 2 нижние комнаты и весь верх — в полном бардаке, и не приняться...
«Да... постарел ты... Пятьдесят восемь — не восемнадцать! Складки какие-то на физиономии появились! Щеки опустились!»
(А.Афанасьев, «Вальс смерти», М., «Вагриус», 1998, стр. 56)
— а мне уже 59...

сплю паршиво, не высыпаюсь, день перевёрнут, мучаюсь с компьюторами и программами («устарели» — не могу ж я каждый год новые покупать!..), а уж по домашним делам — глаза не видят, руки не держат (разве — грудь 25-летней...), сил и желания чего-то делать не было и нет. читаю вагонами современную макулатуру (только детективы!), так проходят день и ночь, поемка летошняя «лизка коновалова» погрязла в черновиках и мусоре... а уж за «сирен» и говорить нечего: вымахали за 600 стр., не считая невоспроизводимых иллюстраций...

гек комаров как уехали из охайо, обтрезвонив меня и требуя книг — так и молчок. 3-4 готовые книги я ему дал, на рассмотрение. глухо как всегда. послать там кого бегать-шустрить-спрашивать — некого, или старички-ровесники, болящие и нищие, или попросту никого.

здесь дела тоже не движутся: написал пару писем знакомцам об архиве — «фонды истрачены», «куратор сменился» — дежурные ответы.
моя работа с коллекцией нортона доджа в ратгерзе — дюжина статей о художниках за год (в архив!) — тоже подошла к концу: нортон за 35 лет по-русски выучился только имя художника печатными буквами, а директор музея и 2 куратора и того не могут, алка же розенфельд (племянница собчака!) — спец по французскому арт-нуво, по чему и гонят сейчас там выставку из собраний русского музея.

наезжал-звонил оська киблицкий из русского же, с евгенией петровой, обещали быть в зад к июлю. хотят материалов и помощи. печатать моё всё одно не будут: не академично.

прогорел ювелирщик и ресторатор феликс комаров, шемякин и неизвестный судят банкрота за невыполнение контракта, позавчера ночью звонил, полтора часа проговорили. фантастический мужик на 7 лет младше меня. торговал ролльс-ройсами в москве, а тут — серебряными и золотыми статуэтками работы всех знаменитостей, да кабак «москва» открыл — и галлерея и кабак в самых наипрестижных районах, но... кризис. балканский и финансовый. а я на него имел «дягилевские» планы, далекоидущие. бывали пару раз друг у друга, прониклись. и — банкротство. (это он меня запузырил в свой киевский журнал «стиль и дом», журнал высокой моды, аж 7 не то 8 стр. моего бесцензурного интервью с фотами...)

а сейчас тут идёт местная война вокруг кучи мусора: соседка джойс, палочка-выручалочка, 62 года (и стадо собак, кур, гусей, павлинов, уток), снимала землю под трейлер у дэвида, 37-ми лет, да больная красавица-шотландка, 40 лет, с сыном-наркоманом юным поселилась у него же — базар, скандал, выяснение отношений, шериф приезжал — и всё это вокруг нас.
спасти джойс можно, купив участок рядом, за 7 кусков, но их ещё найти надо... 
с долгами я почти расквитался (сколько-то там молоту ещё, но не горит), но и доходы зыбкие и нереальные.
самостоятельно, без помощи, нам не выжить: и джипы не удалось пока починить (купил за 200 долл. — четвёртый!), а что до магазина, что до города (что — до больницы...) — пешком не дойдёшь. джойс и за сигаретами моталась, и по прочим делам.
уборщицу-няньку-домохозяйку пока не трэба, справляемся кое-как, но — надолго ли...

молодёжь безлошадно-нищую сюда из города не заманишь, разве с визитом на уикэнд, а стариков — самих опекать надо...
перспективы не лучезарные. но в городе нам бы просто было финансово не выжить, не говоря за здоровье: я тут за год и брюхо скинул наполовину, и гуляю поневоле, и вообще — двигаюсь.

но большей частию лежу. в доме ли, на дворике на диване — облаками любуюсь. копать-сажать надо. грядки строить. заказал тыкв всяких, подсолнухов, дынь, даже люффу — но это с июня. в мае надо рассаду готовить. а до того — землю.

... касательно же книжицы моей «бульварной лирики» (ещё бы и с предисловием «всеволода бульварного», ранний боренькин псевдоним), виньетки, конечно — на хуй (выносить их не могу, с детства, быв воспитан на «ниве»: гаспаров пишет — в 1910 году не блока читали, а — стишки невем кого из «нивы», и я читал, полвека спустя...), оформление — на ваше усмотрение, а название — да хоть «бульвар профсоюзов»! или «под хером». (там у нас в аккурат парикмахерская была, вход точно под «хером» располагался, о чём см. в стихах юлии вознесенской). или, скажем, «на галерной» (с эпиграфом из ААА: «ведь под аркой, на галерной / наши тени навсегда» — отчего бы и мадам-акмэ ко мне не прилепить, не всё ж осе с найманом у неё под юбками копошиться?)
или «гранит и морось»? или, если б открыть моим наилюбимейшим текстом «набережная, 1766» — так и назвать?...

 

— или, начав с посв. людмиле д/егтяревой?/ из новозыбкова (может, гришка-слепой помнит, у него подобрал девушку):

 

— назвать по первой строчке. все мои главные любви до 67-го были «осенние»...
хотя кому сейчас эта лирика?... она и тогда-то писалась в стиле «квассицизм-66», под влиянием павловска-петергофа и временного отхода (отдыха) от футуризма, объевшись библиотекой н.н.пунина у ники (с авто­графами всех великиих)...
а «есть на конногвардейском дом» — уже было. у меня. из невошедшего в «башню». жил я, всё же, — на бульваре профсоюзов...
назовите хоть «на бульваре где липы в цвету» (хотя, убей, не помню — липы там росли или кто?...)

назвать можно «раб галерной» даже.
или «проходная парадная».
или «лирика в тумане».
или «не суть сушёная неясыть» (любимая строчка молота)

... а вот от девочки ирочки, поступающей на астронома — мне б её школьный учебник астрономии — а то медведиц и полярную различаю, а уж сириус от марса и венеры — никогда... тупо таращусь каждую ночь на небо, а карт нет...

8 вечера...
мышь всё ещё копошится под моросью на дворе, а я и не вылезал.
ян принёс (уезжая отдыхать на родину в прагу) рамки со стёклами, надо срочно закантовать фото меня с пулемётом на жел.дороге (снимала дочка вице-мэра харькова), парадное. и повесить часы, подаренные. (предварительно покрасив стрелки белым: ни хрена уже не вижу!)
завтра заявится телевизионщик ставить тарелочку. 150 долл. единовременно, плюс полста каналов за 50 ежемесячно. надоело жить грибом-боровиком, новости б, да скоромные порнофильмы (кошерные, всё же). раздавил мураша здорового: неча в дом заползать! а то и жабы лезут, и саламандру поймал как-то у дверей, ужики опять же...

мышь отпаивает меня от живота ромашкой. всё одно поутру тошнотики и харкунчики. жру что вкусно, а не что полезно. окорок вот привезла дама-миллионерша на рождение, а ещё 2 заказал по почте, жду. копчёные.
и надо думать где и как достать деньги к лету. если б вот купить старый помещичий дом напротив... это б дело. но просят за сгнившую развалюху (крыша 2 года течёт, всё погибло) — вдесятеро против моего... тыщ 150. не подъёмно. а за ним участочек — 7 тыщ. дом сгорел, но колодец и септик-танк есть (а и то и другое — по 6-7 тыщ, если заново). у меня-то «дедушкин закон», как тут называют: хоть и старый отстойник, но — бывший уже. новый строить не надо. так и там.
а шнуров купил дом без колодца и септика — ему нужно строить и то, и то — и по новым правилам, а это — тыщи и тыщи...
ещё меня спас ручей: колодец бурить (или чистить) не надо: закопал просто бочку в подвале пониже ручья — и водичка идёт. даже летом, когда пересыхает — под руслом водичка водится...

... смотреть нечего, кроме коллекции серьёзных фильмов (даже ваше «параллельное» и «перпендикулярное» кино имеется! юфит, братья алейниковы, хамдамов...), читать тоже вот жду мусорного присыла («сумерки» мне в дикий кайф, но — на один заглот, часа на 2, на 3...), а работать по дому категорически неохота...
надо ещё тащиться к принтеру (или принтер тащить сюда), распечатать письма, то да сё...
надо главный компьютор чинить, новый драйв привели уж недели с 3... разбирать, ковыряться, налаживать...

... и грустно, асенька, от вашего письма, со здоровьем (отсутствием оного) у льва овсеевича... что тут скажешь?... сами готовимся на ладан дышать, да единственная радость, борзунечка, уже еле ходит... на съёмках фильмика тут с месяц назад — не вставала 3 дня, хоронить собирались... потом ожила, а в день рождения ночью потащили гулять её за милю — обатно на машине привезли... лапки не держат. а у меня борзые и мышь в одной ценности, 25 лет с ними живу... хоть и недолгие они — лет 10-13. монике уже 10... сегодня полночи спала со мной, во сне за кем-то бежала, охотилась... сладкие они...
а новых борзых заводить нам не по возрасту и не по силам. до 2-3 лет со щенком надо бегать (или сами убегают за полста километров, и под машину...), а у мыши уже ножки ломаются, у меня же — брюхо и одышка. чудовищная. смолю как паровоз, не пью хоть.
и в ужасе тут был: как монике могилку копать (для геши вырыл пиндыр, случившийся, хоронили в грозу...), мне уже не под силу, да и камни, камни сплошные... но ожила и радует, греет...

старческие материи грустные. всё вспоминаю письма деда, д.я. (в антологии которые) — хулиганил-резвился старик, а милославский о том же писал — грустнее...

нет, надо красить стрелки у часов, тащить принтер, что-то делать. вот мышь сейчас приползёт из сада (стемнело уже), и начнём. да письма, то сё, приготовить к завтрашней отправке...
кстати, некрасов-мужичок — ни словом не обмолвился об выставке григорьева — может, вы что-то путаете? он тут и безвылазный, сидят без денег, мотаются между нью-йорком и дачей (булку мне ительянскую при­возят), а благодатову я, вроде, писал через вас — сверим на компуторе:

... да, писал 12-17 июня прошлого, но на отвеченное явно не ответил — я уже, за?... про институт этот (народов севера) я поднабрал немало материалов, хоть и существовал он всего ничего. о нём бы сейчас бы и особливо написать бы — да кто?... по северу у меня от монографии богораз-тана «чукчи» — материал всё копится (но и исчезает): к примеру, уникальная статья в «лефе» фотографа волкова-ланнит — была, да сплыла (оставшись лишь в моём «копальхене» — см. том 2А, на 99%, вычетом последних 3-4 строк, представлявшем обширную цитату из волкова-ланнит, буква в букву, да в «последнем из худэхе» — неопубл., в «пермском диване»), заново этот «леф» не отыщешь туточки в делавэре, как и не найти тут НЕПЕРЕИЗДАЮЩИЕСЯ книги «амур-батюшка» николая задорнова (папеньки дешёвого комика), тихона сёмушкина, юрия рытхэу и (кажется!) антонины коптяевой — тоже что-то про чукотку...
даром, что ли, в «диван» я задвинул прото-словием:

«... Всё нижеописанное сочленено, вдохновлено, пересказано, смонтировано и изложено в поэтической форме —
по материалам и мотивам:
С.Крашенинникова, А.Пушкина, Ю.Рытхеу, Т.Семушкина, А.Коптяевой, В.Шишкова, Вс.Иванова, П.Лукницкого, Г.Тушкана, Вахтанга Ананяна, Н.Задорнова, акад. Обручева, Богораз-Тана, В.Березовского, iеромонаха Iоакинфа Бичурина, И.Ефремова, Н.Федорова, сказов Бажова, Б.Шергина, М.И.Шевердина, неизвестного автора «Чонары», В.Португалова, Гарина-Михайловского, В.Арсеньева, Ю.Шесталова, В.Сафонова, С.Байгушева, А.Буйлова, Пржевальского, В.Лидина, И.Сельвинского, Л.Платова, А.Платонова («Такыр»), П.Васильева («Соляной бунт»), Пильняка, Сапорова, непомнимого автора «Сказания о Синегорке», Волкова-Ланнита, Папанина, Л.Гумилева, В.Яна /Янчевецкого/, забытого мною автора «Повести о Геннадии Невельском», С.Злобина, Паустовского, П.Сахарова (1928), Г.Гайдовского, С.Колбасьева (1928), Е.Терник, М.Лоскутова, В.Познякова, Н.Костарева («злого гения семьи Мандельштам» — по Н.Мандельштам), Скальда (1928), В.Левашова, Вл.Парнэт, С.Полесьева и З.Румер, Улуро Адо («из семейства Куриловых»), Г.Айги, В.Санги, К.Ликстанова, А.Глобы, Бенджамена Левина, Артёма Весёлого, Альберта Воняева, А.А.Ахматовой (за чужие переводы корейской лирики), А.Клещенко, А.Гитовича, Г.Горбовского, и мн., мн. др...

Автор являлся лишь посредником и проводником, присовокупив к цитируемому, рассказываемому и перелагаемому собственный опыт и, несомненно, собственный же вкус.

Предуведомление: «Пермский диван» —
название книжки сочинено (сочленено) совместно с Ю.Милославским
/5 января 1996/...»

... «диван» в 224 стр. текстов накрылся в пермском издательстве «юрятин», быв зарезан «за мат» проф. абашевым, и валяется бесхозным... готовая и весьма небезынтересная (поэтически и географически) книга...

так что наследство внученькам ксении и анастасии грядёт богатое. сумеют ли распорядиться?... доченька читать явно не выучилась, да и писать, впрочем, тоже. да Бог с ней. её дело. от папства (а заодно и мамства — мышь) я и мы не отказываемся. поместье в одну тысячную гектара на делавэре ждёт. глядишь, и берёзки-рябинки к правнучкам повырастут... а уж за крыжовник-малину и не говорю.
похоронить же меня (нас) вполне можно и на местном кладбище — зачем далеко возить, как бедного осю?...
несколько (сколько?) лет надеемся ещё проскрипеть.

... всё, асенька. восьмая страница, закругляюсь, а то стал к старости болтлив, ещё чего наговорю.
про внучек ничего не понятно: учатся в школе? в каком классе? сколько лет (даже не знаю)? или «домашнее образование»? чем ещё (кроме того, что длинные и даже одеты) занимаются? ходят на танцы? попсуют? панкуют? хиппуют?... от дщери ведь словечка не добьёшься. заняты.
кузинка тоже с января заткнулась. и алик гиневский. только вы да боренька, об книжке.
мать была — матери писал, еженедельно, почитай, подробно. а сейчас и писать там некому.
охапкина мышь, вспомнив, поздравила — отписался, что дочка «хочет плейер». ну хочет и хочет. пусть хочет. не до плейеров.
гена иной раз пописькивает, но до него мои письма доходят, почему-то, только «оптом»: в прошлом году все писанные не дошли, послал сейчас в одном конверте — дошли, хотя почему-то дольше других адресатов.

отчего уже и руки опускаются — писать туда...
полночь уже. дождь. в доме тепло: газовые нагреватели горят. (плиту тут, наконец, мыши к своему дню рождения купил: в старой, с помойки, духовка не работала и половина горелок). да мясорубку электрическую. а то научил мышь делать еврейскую рыбу-фиш, а молоть замучишься вручную (и люля — бараний фарш не продают!). чайник японский (мышь их лупит нещадно). ещё б вот кухню достроить... а то все вёдра помойные видны... да веранду застеклить (год плёнкой затянута, рвётся от ветра). банька мне влетела втрое против рассчитанного. но зато какой кайф попариться! и бассейнчик из водопойного корыта. и всё ян сосной отделал, любовно. (правда, смола капает). но красиво, все балдеют.

очередная весна, очередная сирена (мышь учиняет сцены ревности), полтора года девушку не видел... время тут тоже летит. ученички изредка наезжают, но такие неумехи, такие малохольные... сплошные виконты обланжированные, против нас (и старших братиев наших, 1930 г.р.)!
помер последний барачник из великой четвёрки, вова шагин, отец мити... а 3 его картинки висят передо мной. и гаврильчик, левитин, некрасов, шемякин. да пара митьков «не-товарных» почти... олежку вот ещё закантую, из вашего. одну-две. и михнова в другой комнате повешу.
ян вернётся — закажу рамки. (половина перебита при переездах!)
и куда всё это девать — ума не приложу. внучки ж не приедут «хранительницами музея»...
надо спать, с утра придут антенну-тарелочку ставить, а без снотворного мысли мучают.

... всё. закругляюсь, распечатываю. может, мышь чего с вутра допишет.

остаюсь весь ваш, держитесь. ККК

ККК, с любовью.