КОНСТАНТИН КУЗЬМИНСКИЙ

   
 
ОЛЕГ ОХАПКИН за 10 ЛЕТ /снимки 1974, 1973, 1970 и 1980 гг./

Фотографы: В.Окулов /ПАПА/, Б.Смелов /ПТИ-БОРИС/, Б.Кудряков /ГРАН-БОРИС/ и не знаю, кто.
 
8 ПИСЕМ С ОТВЕТОМ. ОЛЕГУ ОХАПКИНУ.

 
Данные:
Охапкин Олег Александрович. Поэт. Друг Бродского и Бобышева. Мой.

Родился в Ленинграде 12 октября 1944 г. Крещен. Родители пережили блокаду. Отец из крестьян Тверской губернии. Воевал в Финскую кампанию. Был контужен, в войну служил в пожарной охране. Мать из крестьян Саратовской губернии. В блокаду рыла окопы, работала на лесоповале, а потом в пожарной охране под началом будущего мужа. Рос вместе с младшей сестрой Галиной без отца. Живет в Сосновой Поляне с матерью, бабушкой и сестрой /в 2-х-комнатной квартирке - КК/. Мать на пенсии. Окончил 7 классов школы и закончил среднее образование в ремесленном училище. Имеет специальность маляр-альфрейщик. Учился в музыкальном училище им. Мусоргского на вокальном отделении. Работал: на строительстве Хрущевских лет в новых районах Ленинграда, участвовал в послевоенном восстановлении города /59-62 гг/, в в Малом Оперном театре осветителем и статистом /62-65 гг/, артистом хора Радио и Телевидения, библиотекарем Публичной библиотеки, экспедитором в Детгизе, грузчиком в типографии, рабочим в геологической партии в Заполярье /сезон 69 г./, подшкипером на паруснике "Седов", участвовал в создании музея Достоевского на должности единственного рабочего, был лит. секретарем Д.Я.Дара и В.Ф.Пановой, с 66 по 70 гг. периодически работал в Эрмитаже рабочим. Последние годы был в археологических экспедициях в Средней Азии и на юге Архангельской области /неподалеку от места высылки Бродского/. С 72 г. член профгруппы при Литфонде. Работает поэтом-переводчиком. Напечатано 7 переводов стихов.
Своих стихов напечатано - 7 /кусками/. Написано 7 книг, заканчивает 8-ую. /"Ночное дыхание" 66-68 гг., "Возвращение мест" 69 г., "Душа города" 68-69 гг., "Моленье о чаше" 70 г., "Времена года" 70-71 гг., "Посох" 71-72 гг., "Высокая цель" 73-74 гг./.
Числился в Центральном ЛИТО при Союзе писателей /69-70 гг./, где был старостой /врет: членом бюро. Старостой был Миша Гурвич, секретарь Эткинда. - ККК/. Крещен. Воспитывался в ортодоксально-православной семье. Участвовал в восстановлении Александро-Невской Лавры, где 3 года пел в церковном хоре. Верующий. Учился писать: у Пушкина, Лермонтова, Батюшкова, Жуковского, Державина, Тредиаковского, Ломоносова, Кантемира, силлабистов 17 века, Сковороды, Тютчева, Баратынского, Языкова, авторов церковных песнопений, Анненского, Блока, Клюева, Гумилева, Пастернака, Мандельштама, Белого, Ходасевича, Кузмина, Маяковского, Хлебникова, Заболоцкого, Красовицкого, Бродского, Бобышева, Наймана, Рейна, Горбовского, Сосноры, Кушнера, Кузьминского.
 

Анкета взята в начале 1975 года.
 

/Из Антологии Новейшей Русской Поэзии у Голубой Лагуны, т. 4 - в подготовке./
 

Остальные данные см. в стихах и в письмах.

Константин К. Кузьминский

 
16.9.79.С.П.

Дорогой Костя,
я получил твое единственное письмо в свое время, но не стал тогда отвечать, ибо не знал твоего адреса. Этим летом я узнал, что ты готовишь эпохальный труд о четырех томах. На мой взгляд, это будет не превзойденный труд вплоть до первого десятилетия ХХ1 века. Во всяком случае, у тебя есть все основания соорудить нечто совсем грандиозное.
        Вот несколько моих соображений на сей счет.
        1. Во-первых, надо давать всех более или менее видных авторов, писавших с 1956 года, разумеется, кроме баб. Пусть они сами сооружают свою клумбу.
        Почему с 56 года? - А потому, что именно с этого года вступил в силу наш Бронзовый, а не Медный, как полагает М--аки, век. Медный век был при Екатерине 2-й, если уж на то пошло.
        Вот схема символического календаря истории нашей новой культуры, начиная с учреждения Сената в Санктъ-Петербурге:
 

I Оловянный век /Зима/
    1711 - 1759 гг.
II Медный век /Весна/
    1760 - 1808 гг.
III Золотой век /Лето/
    1809 - 1857 гг.
IV Серебряный век /Осень/
    1838 - 1906 гг.
V Свинцовый век /Зима/
    1907 - 1955 гг.
VI Бронзовый век /Весна/
    1956 - 2004 гг.
VII Железный век /Лето/
    2005 - 2053 гг.
            -

        Amen.

VIII Платиновый век /Осень/
    2054 - 2102 гг.....
 

Но это уже начало нового цикла, о котором не место здесь говорить. Семь веков составляют большой период: первые три века - одна эпоха, вторые два века - другая эпоха, и третьи два века - еще одна и завершающая эпоха.
 

Нечто подобное и в Московский период, и в Киевский. Таким образом наша культура прошла уже два больших периода и завершает свой третий, если хочешь -петербургский, а точнее - имперский период. Что будет за сим .......
Короче, аналог - Рим.


        За сим должен быть совершенно новый культурный цикл. Но об этой моей теории как-нибудь после. Замечу лишь походя, что наш - Бронзовый век /весенний/ - лишь подготовка последнего расцвета имперского периода нашей культуры. Короче, я взял на себя полномочия Гесиода поименовать историю нашей культуры. На сей предмет у меня имеется объемистый труд.
        Суди сам, что мой символический календарь намного точнее календаря Ахматовой, Маковского и М--аки. И мой тебе совет - употреблять мою классификацию, ибо она здесь в России вполне прижилась с моей легкой руки, да и на международную арену, кажется, вышла, и В---ке, пожалуй, не вытянуть за мной, он-то лепит от печки...
        Я слышал, в Вене вышел журнал "Бронзовый век", - спроси подробности у Есаула. Он в курсе. Посмотри мою публ. в №30 за 78 г. "Вр. и мы". Только там очень "неточный" список приведен. Ода "Бронзовый век" - опубликована с опечатками и даже неточностями, то же и "Пророк". Посмотри списки хотя бы у Наташи или у Сергея Уса.
 

        2. Во-вторых, предлагаю тебе сделать антологию Бронзового века, и пополнять ее до следующего - Железного века. Идея, по-моему, грандиозная. Только не вступай в полемику с М--аки, делай тихо и без объяснений. Во вступительной статье можешь сослаться на меня, как на нового Гесиода что ли ... и можешь привести мою классификацию. Если тебя заинтересует, вышлю подробности. Идет?
 

        3. В-третьих, не брезгуй и другими поэтами этого века /бронзового/, т.е. конформистами, их можно так и представить как поэзию конформистов или конформизма. Каково чесать зад Вознесенскому и Евтуху, а?... - Пускай почешут!

 

        4. И в-четвертых, гони свои этапы по городам. Эта твоя идея весьма недурна. Остальное, natulrlich, на твое шамуринское усмотрение. А после такого труда ты мог бы превзойти и антологию Маркова /полюбопытствуй!/. Т.е. гони сразу за Бронзовым веком - Свинцовый. NB. Свинцовый век начинается именно с 1907 года. Это запомни хорошенько и не сумневайся. Так оно и есть. А символисты полностью во второй половине Серебряного века. А как освоишь Бронзовый и Свинцовый, так хиляй и Серебряный, и Золотой, и Медный, и Оловянный. Что будет неясно, спроси у меня!
        А главное, не вступай в полемику ни с одной сукой. План грандиозный и вполне коммерческий, потолкуй с мадам М. Привет ей. Получил от нее открытку с о. Патмоса. Но мне не известен ее домашний адрес. Мои вирши можешь употреблять по назначению, т.е. как тебе заблагорассудится. Привет от Рейна. ... А сам ты напиши Володе М. /полагаю, Марамзину? - ККК/ Он в курсе моих дел, потому что поближе к Питеру. Всем привет. Мыши, Наташе, Усу, Мише, Володе, Левину, Дару, С. etcetera.
 

P.S. Полюбопытствуй у Уса 1-й том /1962 - 1972 гг./. Можешь использовать на полную катушку. Там самый верный список. 2-й том /1973 - 1979 гг./ полным ходом кончаю. Со списками из него надо быть осторожней. За справками ко мне. Мой адрес: Л-д, 198259, ул. Тамбасова, д.27, к.1, кв.44. О.А.О. род. 12 окт. 1944 года в Л-де. Ныне уже 35 лет. Полжизни.
 

        Дружески Олег Охапкин.
 

/От адресата: первое письмо привожу полностью, из остальных буду драть куски, поскольку, во-первых, Охапкин барочно-многоречив, а во-вторых, не получая ответа, неизбежно повторяется. Ответы читает КГБ./
 

 

27.9.79.С.П.

Дорогой Костя,
я послал тебе одно письмо с открыткой "Весы". Это письмо, следовательно, должно быть с открыткой "Скорпий" et cetera... Надеюсь на каждое письмо получить ответ, хотя бы вкратце.
. . . . . . . . .

        Никакого Анн Харбора не признаю. Пусть издают торт с говном - "Метрополь" и т.д. Уж лучше любая другая самодеятельность. "Cont." тоже не признаю. Это, на мой взгляд, фракция /франция? - КК/ Союза писателей. Пошли бы они в этот Союз!..
        "Messager" Никиты и сорока его дочерей тоже не признаю. Масонская ложа мне не подходит. А вот "Грани", "Время и мы", "22", "Эхо", "Ковчег", "3-ья война", "Новый журнал", "Перекрестки", "Через", "Ticet" или как там его /"Thicket", тють твою! - КК/ - вот это все по мне.
        Видел "Parler" с Камаринской... Поздравляю. Не очень понял, что за строчки из меня - переведи. Можешь дать что-либо и мое К---е, ежели ей понадобится. Смотри сам. Надо бы там у нее и других хотя бы по стишку - по два.
        Вышла книжка Ширализаде и Диановой к нему впридачу. На днях вышлю тебе.
. . . .. . . . . .

        Никто не пишет. Все перебзделись, что у меня был обыск. Вот и не пишут. Надеюсь, ты-то не из пугливых. Проверим. Напишешь, аль нет.
        Отсюдова все драпают. Еще полгода - года два-три-четыре, и никого не останется, ибо времени нет.
        Р--н летом лежал в сумдоме. То-то лазать ложкой да в торт с говном! /Читай -участие в Метропольевском застолье - ККК/. Лишили всех заработков: фильмов, детгизов, договоров. Примерно, однако, не то же и Битов. Оба поседели и потощали.
        Это вам не Аптекарский остров подписывать у прилавка. Что же говорить обо мне, то я в качестве мула побатрачил на музей истории города, перетаскал 4-е тонны витринного стекла на 6-й этаж, то бишь на чердак и обратно, и чуть не дал дуба, однажды возвращаясь домой, забулькав сердцем, именно этим, а не другим органом. Видишь ли, у нашей страны и ее населения нет никакой иной возможности найти место, для поэта, как только - стойло мула, откуда ему полагается ишачить в гору, то бишь поэта здесь используют только в качестве ишака, не иначе, а ишаки, как известно, у нас пишут газеты, журналы и трилогии воспоминаний, точь-в-точь персонажи того "Скотского хутора", которые всех свободней. Ф. Е---д хорошо одного такого отделал /проф. Эткинд, но кого - Максимова в Синтаксисе? - ККК/, да надо бы и других тем же концом да по тому же месту. А для того надоть открыть отдел: у нас на хуторе близ Диканьки - скотские вести.
 

. . . . . . . . . .

        Сижу без денег и без здоровья, чего и вам, ясное дело, не желаю.
        Олег.
 

P.S. Спишись с Н.Ш/арымовой/. У ей есть мои вирши. Пусть она мне напишет. ... Бобышев едет к вам в октябре. Поздравляю всех вас с приобретением такого поэта. В вашем полку прибыло и прибудет. Это уж точно. Подумай об изд. моего тома в 3-й войне, а? Это бы самое подходящее мне было, либо в славном граде Ерусалиме. Это тоже подходит, ибо Хомякова борода.
        О.О.
 

 

10.10.79. С.П.

Дорогой Костя,
я послал тебя в сентябре три письма: Весы, Скорпий и Стрелец. /Одно куда-то затерялось, у меня уже - КК/. Это четвертое, как понимаешь, а значит - Козий рог, как я и обещал.
        Во втором письме я высказался насчет "Cont.", что де не признаю "союзовскую" позицию в отборе авторов, ибо сам я принадлежу к новой, неконформистской литературе и болезненно воспринимаю новомировских авторов с их антимузыкальной тенденцией, т.е. попросту говоря - с голой античной /"антика" у нас значит совсем не то, что ране - ККК/ тенденцией, что напоминает мне примерно то, от чего тошнило еще в школе. Может быть, я плохо информирован, но твоя реакция и лимона /Лимонова - КК/ истерика дали мне повод настроиться подобным образом. Ты мне писал, что "Cont." кормит человек 6-8 из бывших, а лимон так и того чище писал на Москву, что те, кто нас давил в совдепе, теперь непрочь продолжить это же за бугром. Все это вызвало мою крайнюю настороженность, и я сторонился сего журнала, как вот слышу инт/ервью/ Емельяна /В.Е.Максимова - КК/, в коем он буквально мои прошлые мысли высказал, т.е. о необходимости отмежеваться от конформистов, et cetera. /Это Максимов может, от Ахмадулиной, но не от своего друга и патрона Кочетова. - ККК/
        Смею надеяться, что это его искренняя позиция, а коли так, то и обвинения мои снимаю, и отныне нет причины воздерживаться от участия в этом емелькином предприятии, и даже наоборот - надо бы попробовать обратиться непосредственно к Емельянычу /Пробуй, я - уже, 3 года - за вас. - ККК/, чтоб он сам что-либо там написал и дал какую угодно отборку-оборку-проборку. Я был бы рад содействовать его лит. стратегии. Что до тактики, то мне, собственно, безразлично. Положение мое едва ли можно ухудшить хорошей публикацией, скорее, наоборот. На этом хватит.
        Что до Харбора /Анн Арбора, Ардис - КК/, то я понять не могу на что надеется Префферанс /Карл Проффер - КК/, если его даже не пущають, а он лезеть... С Евтухами далеко не уедешь, а с Возн./есенским/ и Ахм./адулиной? атовой?/, думаю, тоже. Другое дело - Битов. А вот Аксенов уже хуже. Ужли не ясно?
        Но, конечно, что такое наши мнения в префферансе, где, поди, доходит и до реверансов, я полагаю, а?... Но и это я зря, видно, пишу. Но душа горит, когда видишь всю эту близорукую кухню. Ты, на мой взгляд, куда правильнее делаешь, когда ратуешь за новую литературу. Даром что ли она наплодилась? Зачем же ею пренебрегать? За нею - будущее. Надо это и пора понимать.
        О "Messenger" лучше умолчу, ибо вот уж ничего понять не могу в этом болоте. Но, к счастью, это и не литературный, хоть и хороший журнал. Чтой-то они крутят-вертят, а простоты, видно, боятся. А время-то наше требует как раз простоты и ясности. Сколько же нам будут мочки крутить! Право, надоело это все до тошноты. У нас тут не до шуток, а у вас там всё крутят и крутят. Отсюда порой даже гадко смотреть на всё это. Что они все сбесились с этим крутежом? Будто мы ничего не видим и ничего не понимаем. Вот уж дудки!
. . . . . . . .

        Я тебе послал две книжонки: Торшера /Ширали - ККК/ и Дианову, зная, что ты без ума от них. Читай. Наслаждайся! У Горба /Горбовского - КК/ вышла еще одна книжка: "Крепость". Если интересуешься, могу послать. А вообще-то, написал бы ты мне хоть к Новому году, если я тебя раскачаю этой серией писем. Я решил выплатить долг тебе за годы молчания. Надеюсь, всё получишь.
. . . . . . . .

        Я тихонько страдаю сердцем и жду выздоровления. Невроз, батенька. Помнишь эту мою болезнь, а? Вот то-то! Даже работать уже не могу. Пока лишь хватает сил на кой-какое чтение поспокойней, да вот на письма, что уже трудней. Но я привык что-то делать и в болезни.
. . . . . . . .

        Пиши короче, тогда дойдет. Самое надежное - открытки.
        Всего хорошего... Олег.
 

P.S. Найди Уса и Нат./алью/. Пусть они дадут там чего Емеле /Максимову - КК/. Это - моя просьба. Сам понимаешь мое положение. Я тут как Гвидон в бочке, и что у вас там происходит, почти не слышу из-за морских помех. Гудит, как в трубе. Слышно ли и меня?
        О.
 

 

18.10.79.С.П.

Дорогой Костя .......
        Я затеял послать тебе ряд писем. Авось, хоть что-то дойдет. Мне теперь мало пишут, и я не в курсе как вы там поживаете, что нового в литературе и т.п. Раньше мне довольно часто писал Сергей /Ус - КК/, но, видно, и ему надоело бесплодно переговариваться через бугор.
. . . . . . . .

        Сюз./анна/ поздравила меня телеграммой..........Несколько ее писем и одно мое, не отправленное прошлой весной, сод. мою краткую автобиогр., предназн. для Н., я утратил по независящим от меня обстоятельствам. Машинку тоже. /Обыск летом 79? - ККК/. Сижу третий месяц без оной. Вообще-то даже не знаю, что все сие может означать. Так что ограничусь молчанием.
        Теперь касательно конформистов. Почему нас метят нонконформистами при всяком случае, а тех нет. Их надо, конечно, кому-то печатать, но пусть их метят конформистами. Напр., Возн./есенского/ и т.д. А то что-то неясно почему нам такой почет, а им нет. Им тоже надо отдавать должное, т.е. метить. Пусть будет поровну. Или вообще никого не метить. Тогда отчего же мы нонконформисты? Может, просто русские поэты?... Но я всё ж предпочитаю позицию благоволения ко всему талантливому и честному. Это естественней.
        Опиши мне вкратце лит. журналы. У нас тут говорят всякое, и мне трудно составить себе определенное мнение. Я спрашиваю разных людей, и каждый загибает по-своему.
        Ты, как мне раньше казалось, умел быть объективным. Будь добр, просвети меня на сей счет. Полит. журналы меня не интересуют, лишь художественные и даже преимущественно те, которые публикуют поэзию. Кстати, какие интересные русские поэты за бугром? Я знаю отчасти лишь Ивана Елагина, да и его совсем плохо. Есть ли молодежь? Куда они движутся? /На все эти вопросы я ответил бы, но боюсь, мои ответы даже "Эхо" не напечатает. - ККК/. Всё это любопытно мне. Здесь я надыбал трех поэтов на псковской земле, совсем молодых, но это уже не то, что было в начале 60-х и 70-х гг. И даже можно сказать, что наступила значительная пауза в поэтическом процессе.
Владимов считает, что нам не придется ждать великого писателя еще лет 30, поскольку свободная лит./ература/ черезчур жестоко преслед./уется/. Но я не согласен с этим его мнением. Как раз великому человеку и писат./елю/ никакие репрессии не помешают настолько, чтоб он не выполнил своей мисссии, а вот просто талантливой молодежи такие уникальные условия, что говорить, губительны. И вот налицо исчезновение толп пишущей братии, но кто-то всё ж таки пишет. Так будет всегда, пока нас не разморозят. А как скоро разморозят, так люди не станут бояться брать перо в руки, и снова явятся толпы.
        В июле покончил с собой Саша Морев. Ты, конечно, знал его. Он выбросился не-то из окна, не-то в пролет лестницы на какой-то новостройке Вас./ильевского/острова. Так мне сказали художники. Ну, а кто совсем юн, так те бросают писать, не чая ничего доброго от лит. занятий. Видимо, так. И Владимов отчасти прав. Ты даже не представляешь, до чего стало бесперспективно заним./аться/ лит./ературой/. Лишь такие закаленные бойцы, как старая наша гвардия, что-то еще пишут. Но это слишком грустная тема. Оставим ее. Так-таки удушили, стервецы! И всё ж целая лит./ература/ состоялась, успела состояться. И это прекрасно. До нач./ала/ 90-х гг. ничего нового, боюсь, не явится, разве что кто-либо из прозаиков. Для поэтов нужны тепличные условия: общение, выступления, интерес публики, красивые женщины и поэтические кружки и ристалища. Прозаику же подчас даже вредно все это. Вот и остается ждать лишь прозаиков. Но с другой стороны прозу в стол писать - почти безумие /Кафка! - КК/. Но ведь пишут же в России. А и будут писать.
 

        Остаюсь в ожидании твоих писем. Олег.
 

 

 

 

25.10.79.СП.

Дорогой Константин Константинович,
послал тебе все от Весов до этих вот Рыб. Бестиарий, кажется, получается. Ну, что ж! С Богом.
        Греби усё Уса. Самое выверенное. Я его нашел, да он пошел музфак никак... Пущай учится. А то греби его к себе. Пусть на солнышке греется. Кстати, есть ли у вас там в Костине /Остине - ККК/ русский храм? Меня, поди, попрут. Мрачок-с.
        Обрати внимание на поэта, коего я открыл тут - Даниила Андреева. С него надоть бы кой-что начать. Есть у него, покойного, целая книжища поэм: "Русские боги" называется. Справки в "Логосе" и "Общ." /??-КК/. Лирика его второстепенна, но поэмы! Кроме того это Дант нашего времени, только в прозе: "Роза Мира" - много бреда в конце, но сама книга!!! Такого еще и в России не было. Он поэт-визионер. Кажется, заткнул и батюшку, и братца-дегенератца, как у нас говорят. Есть вдова на Москве. ...
        Дело говорю. Была у него маленькая книжечка, да прополота до камней. Но для твоего замысла хватит и "Лен. апокалипсис". Хочешь, пошлю совпись-книжечку. Наз. "Ранью зоревою". Вдова чуть не задохнулась от горя, и всё же. На счет поэмы звони Кр./аснову/-Левиту/Левитину/ и т.д.
        /От адресата: Далее следуют полторы страницы математических выкладок, каковые целиком - приведены во 2-м томе "Антологии новейшей русской поэзии у Голубой лагуны" - см./
. . . . . . . . .

        Нами пока всё заканчивается. Это видно и в жизни. Метрополь в ж--у! И всё такое. Нужен не мудовый профессионализм, а таланты! Конф./ормизм/ - проф./ессиона-лизм/. Н./он/конф./ормизм/ - тал/ант/. Должно бы быть!
        Покумекав надо всем этим ты поймешь, может быть, как и зачем приходят целые поколения и почему бывает отдых, и почему битники, битлы, мы и т.д. и чего ждать впереди. Смерть Аронзона тоже рубеж. /Л. Аронзон. 1939 - 1970. - КК/. Сам понимаешь. Главное указывать годы рождения и обязат. дата нач./ала?/ того или другого.!!! Покажи это Гинзбургу. Пусть он еще Верм. /А.И. - КК/ покажет!
        Во всяком случае Н.А.Козырев /астроном - К.К./ одобрил.
        Сереб./ряный/ век завершается 1-м томом А.Блока.
        Блок - поэт рубежа!
        kh года рожд. - Я, Крив./улин/, Ожиг./анов/, Страт./ановский/. Мы начинаем новое поколение. Вот почему вы - ты, Брод./ский/, Лён и т.д. есть предыдущее поколение.
        31 год - Глеб /Горбовский - КК/ и т.д.
        Кой-кому в Верм. это полезно знать!
        Я писал о своем пок./олений/. Каждый пишет о своем! У кажд./ого/ пок./оления/ есть ключевой поэт. Иногда два, три.
        С 57 г. - пока полный мрак. Но ведь уже 80 г. на носу!
        Думаю, что 70 гг. - пок./оление//153/ - /отн. к табл. поколений, о которой шла речь выше, см. в "Антологии" - ККК/ даст кое-что и в поэзии. /152/ пок./оле-ние/ - проза, скучн./ая/ проза. Потому и на Зап./аде/ ничего нет. Я уверен, что это процесс однородный.
        Каждое поколение можно как-то назвать. Предоставляю это твоей фантазии. Наше поколение у нас называют "сорокопятки". Это - народное! Ничего, а? Даже народ-с чтой-то чувствует в этих делах.
        . . . . . . . .

        Олег Охапкин
 

P.S.....
P.S.S. Жизнь моя такая. Сижу жду у моря погоды. Всё надоело. Хочется покою. Я все-таки поэт, а не тэон /? - КК/. Хватя. Хочу дописать роман в стихах. Начат в 77 году. Остальное меня неинтересует. Пусть Илья даст тебе две поэмы: Одиссея и Иова. Отыми у него! Привет ему. Господам профессорам тоже.
 

 

1.11.79.С.П.

Итак, дорогой Константин Константинович,
поздравляю Вас с должностью /Зав СЛП ИСРК - ККК/. Неужто приходится ходить в присутствие? Письмо изрядное /значит, одно из 9-ти, какое-то, прорвалось? - КК/. Большое спасибо. Привет Мыши. Моя жена в той же функции /уборщицы - КК/. Зовут ее Лена. Женат с лета 76 года. Летом 78 года венчаны. Живности: кот лёновский /Вл.Лёна - КК/ - Маркизкой зовут, сиамец. Любит поспать. Да вот овчарка шлёт вашей собачке /Неге, борзой, от Нусберга - КК/ хвостовой привет. Зовут Чарлик. Восточный европеец, как папа, т.е. я. Пёс известного Огородникова. До 8-ми месяцев тот воспитывал. Довёл собачку до двух приводов в ментовскую. Я довел до обыска. Итак, собачка видела много. Сейчас сижу без машинки. Завидую твоей. Может, ваш институт пожертвует какую списанную? Мрак. Известно.
        Но к делу. Ты бы зажабрил Уса, да что там поскорей сварганил бы на свой вкус. Я тебе доверяю. Кроме того надоть бы бориску /Б.Куприянова - КК/. Ус пусть все гонит. Есть там еще чтой-то - таратон /С.Стратановский/, да сашок /А.Ожиганов/. А там посмотрим. /От адресата: обговоренная с Максимовым и одобренная Н.Горбаневской, подборка помянутых поэтов, плюс Кривулина и Ю.Алексеева - засохли и утухла в "Континенте" ТРИ года назад. См. статью во 2-м томе "Антологии". Твой "диалог" с Максимовым не получился. И не получится. - ККК/. Verstehen-то verste-hen, но stehen auf... Лянив я, батюшка, грешен. Когда потом... а то не до того. Я тебе писал "Логос", а надо "Гнозис". Это по поводу Д.Андреева. Кроме того "Messenger" что-то печатал. Глянь. Привет Маркову. Я знаком и с его антологией, и с его идеями. Мои соображения похожи. Безусловно, символисты породили футуризм через голову акмеистов, и Клюевщину. Факт-с. Оттого-то и надоть все это относить к Свинцовому веку. Тогда малость напутали, приняв позднее цветение Серебряного века, а ты теперь знаешь, когда он кончается, за сам Серебряный. Расцвет Серебряного - Фет, Тютчев, А.К.Толстой, Некрасовщина и т.п. А позднее цветение, скорее, плод - В.Соловьев, недаром из Фета и А.К.Толстого, ранний Блок, ранний Белый и, конечно же, Брюсов, Бальмонт, Мережковский, Сологуб, "Весы" и т.п. А главное - Анненский. Он последний. Блок рубежный. Белый - коренной свинцового. Акмеисты, футуристы и т.д. - Свинцовый. "Аполлон" и "Садок судей" - раннее цветение Свнцового. Золотой, как мы уже говорили, синтезировал Оловянный и Медный. Факт. Один Пушкин чего стоит. Тынянова почитай! Есть у него статейка "Промежуток". А впрочем, туда его в промежность. Он кой-что понимал, да все больше по верхам. Глубины не было. Писатель, впрочем, хороший.
        Напиши Боре Парамонову /куда?? - КК/. Он писал, что единственное отрадное в Штатах это встреча с тобой, ибо не с кем выпить по-питерски. Боря П. занимался Заболоцким. Пригласи его прочесть лекцию. Парень башковитый. Заинтересуй его моей классификацией. Он может помочь. Сделай так. Выпиши годы рожд. и смерти поэтов, годы периодов их творчества и сгруппируй по поколениям. Увидишь закономерность. Так и валяй от Кантемира.
        Символисты - плод всего Серебряного века. Футуристы и до вас неофутуристов -это уже традиция не меньше /чем/ от Тютчева. А!
        Ну, а Тютчев, известно - от Державина, а что такое Державин - это тебе лучше известно. Ося /Бродский - КК/ и половину не понимает. А еще профессор!
        . . . . . . . .

        Товарищеский просьба, как говорят чучмеки, 1-й том тискать повсюду что получше, а то скоро будет не до него. Хоть подборками, хоть как. Можешь серией пяти книг, можешь разом хоть принтом. В обиде не буду. Очень нужно не для меня, хоть и для меня, но больше для отечественной изящной славистики. Пора. Пусть яйца покусают. Авось голову сломят, не разберутся, что к чему. На то они и профессора, чтоб мы их учили на страх студентам. Особенно надо прижать Осю, чтоб чего не путал. Хватит. Натерпелись. Пора за ум браться.
        . . . . . . . .

        Меня толкай под любым флагом. Пусть голову поломают. Я всем сродни и всем дружен. Ты знаешь. И меня много, как ты понимаешь. Всё бесплатно, коли так.
        . . . . . . . .

        Поменьше рекламы. Побольше натиска. Мы еще живы. Обойдемся и без наживы. Все будет наше. Сам понимаешь.
        Всю Америку надоть сквозь. Европу тоже, но не обязательно. Востоком не пренебрегай. Еще есть Южная Америка и Австралия. Короче, будь Дягилевым. Поставят памятник. Пока старпёры чешут песак, надоть грохнуть.
 

 

9.11.79.С.П.

. . . . . . . .
        Таким образом, брат, пора подбивать бабки. И ты правильно это ухватил. Честь тебе и хвала.
        ... Мы же находимся в самом конце Возрожденческого периода в большом смысле, и пожинаем плоды этой затянувшейся культуры, которая, кажется, уже повсеместно тяготеет к чистой цивилизации, относя все больше и больше саму культуру к музейным ценностям. Это особенно видно у вас на Западе. У нас склоняется к тому же.
. . . . . . . .

        Наше же дело увековечить ту весну, участниками которой нам привелось быть. У меня есть подозрение, что тех, кто идет за нами больше будет интересовать наука, философия, теология и просто жизненный уровень. А может, они и книг-то не захотят читать. А то и не дадут им книг-то... Как бы там ни было, а ХIХ век уже сейчас, буквально на глазах, становится кладбищем, даже и первая половина ХХ-го. И остается лишь вторая половина ХХ-го. Да и та требует полной смены парадигмы. Однако ей предстоит еще стать на какое-то время классической, как для нас явилась первая половина ХХ-го века. Кто будет это отрицать?
        И ты, конечно, прав, что сосредоточил свое внимание на нашем времени. Оно ключевое для будущего. И здесь пора во многом разобраться, хотя бы начать. Потому-то я и думаю, что за нами придут, скорее, истолкователи, а не творцы.
. . . . . . . . .

        И в самом деле, до коих изучать господина Чехова и Джойса! Пора этот кисель оставить бабушкам. Даже Набоков-то и тот на глазах окисляется. Что говорить о Мандельштаме и Гумилеве!... Да не обидится господин Монас. Я сам отдал много сил на изучение всех этих господ поэтов, и уже тошно. В главах рябит от знакомых литер.
        А вот нынешняя литература, даже нам, ее творцам и соучастникам довольно мало известна. Опять же эта проклятая догутенберговская эпоха. Хоть вы-то, я надеюсь, ее преодолели.
        /А как же! Набираю на Ай-Би-Эм, а не на Ундервуде - разница! - КК/
. . . . . . . . .

 

 

15.11.79.С.П.

Дорогой Костя,
я послал тебе довольно много почты: "Скорпий", "Стрелец", "Козий рог", "Водохлёб", "Рыбы", "Овен", "Бык". Итак, восемь писем. Ответов на них не получал. Прими это к сведению и принимай девятое письмо "Двояшей-двойняшей". Надеюсь, что буду иметь ответ сразу на всё. Не томи. Отвечай: что дошло и почему "тебе нет отклика", Олег многоречёвый?

. . . . . . . . .
 

      Всё дошло. И на всё было отвечено. Справляйся, сам знаешь, где...

       

        Это не ответ. ЭХО.
 

        Ты спрашиваешь много. И многословно, "Олег многоречивый". Эпистолярис не выродился-таки в наш рукописный ХУ111-й век! Но отвечаю сразу - телеграфно.
        Из поэтов - напечатан и печатается один Бродский. Анри Волохонский тискает в Галилее книжечки офортами вручную. Остальные - у Ильи Бокштейна - ни одной, у Бобышева - 1, у Сапгира - 1 /44 странички за 40 лет работы в поэзии/, у Красовицкого - ни одной, а это я называю тебе всё "имена знакомые".
        В Израиле у "новых" нет денег, да и ... другие причины. За Профера - ты сам сказал. Ерёмин не выйдет. Уфлянда, Лимона - со скрипом /Ося жал!/. Кухарец и Половец тиснули на двоих Халифа и Эдика. Прозу. И еще похабные частушки. Камасутру. Рынок... Это в Америке.
        В Израиле - друзья и итээры - покойного Илью Рубина.
        В Париже - Бетаки - "цветник": Виолетту Иверни, Игнатову. И свои переводы с курдского. "Ритм" накрылся.
        Глезер - троих по 20 стр. и себя.
        Армалинский - сам себя. Тетрадкой.
 

        Для "Посева" и "Граней" - вы недостаточно "антики". Бомбы надо бросать! Почему жив Романов?!
        Заспорили у меня тут Алик Гинзбург и Виньковецкий о московских и питерских путях "диссидентства". Заснял их на фильмик.
        В Италии издают только "левых" /читай - кинетистов/. Пока они "там".

        В Мюнхене издают "авангард": Айги, Казакова - ? 2 года лежит гениальный Оболдуев /20-х/.
 

        Остаются - журналы. Их - с полдюжинки /наших/, а накопилось - на 100.

        Про журналы прочтешь в Антологии.
 

        В Южной Америке /рвешься куда!/ поэт Перелешин /Салатко-Педрище/, перешедший из монашества в гомосексуализм, нашел у тебя какую-то лажу церковную. Больше ничего не нашел.
        Иваск нашел Бобышева. И то хлеб.
        Филиппов, Марков, Струве-старший - ничего не ищут. На троих доедают Ахматову-Хлебникова.
        Бродского и Киплинга один проф. назвал "сержантами от поэзии". Но никак не генералами. Генерал - Адамович. Жоржики. И вдова-генеральша Одоевцева.
        Имен - много, тебе и никому неведомых. Молодые - в годах. Поплавский, Гронский, Божнев, Дов. Кнут - не переизданы. Из лучших.
 

        А в остальном - евреи разбираются, кто из них - русские, русские - кто из них монархисты /всё ещё!/, автор "Носорогов" справлялся у пятидесятников /лагерников/ за гомосексуализм, Аллен Гинзберг созерцает пупок /так и заснял его!/, Алик - пытается примирить и правых, и левых, мадам М. больше не коллекционирует русских /пресытилась/, словом, много чего в этом мире непонятного.
 

        Я же - пишу роман /напечатать - негде/, бью антологию /добивает - она/, ем ростбиф /с кровью и с хреном/, лежа заведую целой секцией Института Современной Русской Культуры /литпрактикой/, вооружился бландербасом, трёхлинейкой и кольтом 1845 /на случай пришествия коммунистов/, купаюсь в Голубой лагуне /и сейчас/, матерю безгрешную и многотерпеливую Эмилию Карловну /глажу же борзую псицу, Неженку, Нежку, принцессу Нежинскую - Нусберговскую/, курю Честерфильд /кинг-сайз, - по 3 пачки в день, как Джемс Бонд/, смотрю Тарзана и вестерны, читаю Дюма /подписного, советского, "макулатурного"!/, не изменяю жене с июля 75-го /за неимением соблазнов и денег/, и неразлучно лежу /sic!/ за своей Ай-Би-Эм.
Поэту - живется /была бы жена-уборщица, экс-ландшафтно-парковый архитектор/. Не хуже, чем негру. А негры - живууут!
        Ничего, побелеем. Целую, дружище.
 

        Декабрь. Техас. IBM.

        5.09.17.12.79
 

        Послал в "ЙЕХУ". Друг Володя Марамзин разразился ебистолой, первой - объемной - за 5 лет:
 

 

25.12.79
        Дорогой Костя!
        Прочел внимательно "8 писем с ответом Олегу Охапкину" и очень огорчился, и за Олега, и за тебя. Попробую спокойно объяснить свою позицию, а ты не лезь в бутылку и попробуй меня понять.
Я тоже получил несколько писем от Олега - и гораздо более содержательных, где он больше размышляет о стихах и меньше - о себе любимом и о недостойных русского поэта мелких огорчениях. Но не в этом дело.
        Пора бы уж вам обоим повзрослеть. Основной смысл и писем, и ответа сводится к тому, что та литература, которая вами и вашими /нашими/ друзьями делается и делалась за последний десяток лет в России, преследуется у себя дома и не находит достаточной поддержки за границей, в среде иностранцев и среди русской эмиграции о Рассмотрим прежде всего посылку - ее правильность и что из нее следует.
        Что дома наша литература преследуется - это бесспорно. Впрочем там преследуется и разная другая. Иногда и такая, вместе с которой мы, по русскому выражению, на одном поле бы не сели. Ревнуямым Охапкиным именам /см. цитаты/ тоже не слишком сладко приходилось, да и зачастую посейчас приходится. Не будем вдаваться в подробности. На то она и советская власть бездарностей, чтоб всякое чуть выступающее даже в сторону чистого авантюризма, не говоря уж дарования -бить по голове книзу. Верно ли, что за границей возникло нечто специфическое, неблагоприятное именно для определенной группы писателей, живущих в России? Такое впечатление, разумеется, может создаться у тех что живет там и имеет ограниченную информацию, а здесь - у людей невзрослых и безответственных. Прежде всего, мы не можем требовать интереса к нашей литературе от чужих народов. С какой стати? Особенно, к стихам. Они часто и своими собственными поэтами не интересуются, не то что чужими о Вспомни, много ли и мы в России интересовались дурными переводами из современных нам поэтов. Нужно было чудо перевода, чтоб поэт заиграл по-русски. А здесь переводы во много раз хуже, чем у нас, потому что у нас талантливые поэты, чтоб прокормиться, занимались переводами /да чтоб еще и высказаться чужими устами/. А здесь у них другие способы прожить. Наконец, вот это и есть настоящая свобода выходи голый среди прочих /одетых - ККК/ людей и покажи, чего ты стоишь. Некоторые, кстати, показали - не будем называть имен, тебе они известны, и к тому же самые непохожие друг на друга. Почему мы хотим спекулировать на своем несчастьи, требуя исключительного внимания к нам лишь на основании нашей угнетенности? Разумеется, мне тоже бывает иной раз обидно, мне тоже, в сущности, негде издать книгу, была одна, пока я жил там, да по приезде немцы издали одну - это всео Хотелось бы издать то, что накопилось. Но я уверен: если то, что я написал, чего-то стоит - все придет.
        Теперь об эмиграции. Чего скрывать, ситуация тут не совсем простая. Старые русские плохо понимают даже тот язык, на котором мы говорим /я имею в виду пореволюционных изгнанников и их детей/. За это время и жизнь, и язык изменились очень сильно. Я не считаю, что язык стал хуже /что за чушь!/, но он стал другим. Французский язык, кстати, все тут говорят, изменился за то же время не менее. Так что читателей у нас тут немного, наш читатель в России, а не здесь. Ситуация осложняется тем, что наш читатель в России не заплатит за наши издания - иначе не было б проблемы, наши книги расходились бы сотнями тысяч - одна надежда на здешнего, а он нас покупать не торопится, да он и не слишком богат, чтоб покупать книги. Особенно те, что приехали недавно. Однако книги по-русски все же тут издаются, что и вызывает неудовольствие тех, кто не сподабливается. Вы с Охапкиным сошлись в желчи против всех, кому удается тут что-то издавать: против "Посева", "ИМКИ", "Континента" в первую очередь. Почему же? Ведь если они не хотят вас печатать /а и это неверно, но об этом потом/, то кто ж виноват? Одно издательство с классическими вкусами, другое религиозное, а "Континент" заменяет нам парламент /ЧТООО? А вот Дару, почему-то, кажется, что Союз писателей, а уж кому и знать! - ККК/, и если у него не всегда получается заменить еще и пару академий, то не его в том вина. Вопрос стоит жестко: если ты считаешь себя полномочным послом другой литературы, другого поколения /в чем есть свой резон/ - организуй дело сам, не пристраивайся к чужому и, самое главное, не огорчайся, если другие организаторы своих представлений не кидаются тебя зазывать. Максимов тоже приехал сюда с голыми руками, а сумел организовать дело, до него немыслимое. И если ему почему-то не захотелось напечатать стихи Охапкина, что ж его сразу честить и в хвост и в гриву? Он делает то, что считает нужным, ты делай то, что считаешь нужным делать ты. А если не можешь - вот тебе и вся цена.
        Нам с Хвостенко, кстати, совершенно никто никогда не помогал деньгами /три раза мы получили по 100-200 долларов в поддержку от друзей - сам понимаешь, для журнала это крохи/. Кстати, ты тоже не постарался хотя бы найти нам трех-пятерых подписчиков среди своих знакомых американцев, а если б каждый из друзей постарался, у нас бы их было сейчас достаточно, чтоб окупать наши скромные типографские расходы, а не вкладывать свои, с трудом зарабатываемые тяжелой работой денежки. Однако журнал существует, и мы надеемся продержаться еще долго. Но мы тоже будем в первую очередь печатать то, что нам ближе - иначе получится окрошка без всякого общего смысла. Ты ведь вот организовал антологию - так чего же нервничать? В результате все будет нормально, все будет напечатано - только вот что из этого последует дальше, все равно неясно.
        Теперь о том, насколько справедливы обиды. "Континент" напечатал - и продолжает печатать - всех "более или менее видных авторов" /что за выражение в устах русского поэта! - см. первое письмо Охапкина/. Волохонского печатали, Хвостенко печатали, тебя печатали /БЕЗ СПРОСУ и НЕ ТО - ККК/, Бобышева печатали, Лимонова, Кривулина печатали, Еремина печатали, Шварц печатали - кого еще не печатали, назови? /35 авторов в 1-м томе и 45 - во 2-м. - ККК/ Охапкина - не помню. /Мудак же, все-таки, Марамзин! Чтобы ТАК прочесть письма Охапкина - что ЕГО и МЕНЯ не печатают - надо быть или мудаком, или сволочью - судить по себе! - ККК/ Может, и не печатали, но ведь он напечатан во всех журналах, какие тут есть, и не по одному разу. Ведь редактору все же хочется, чтоб его журнал отличался от прочих, и я понимаю "Континент", если он иногда предпочитает подождать с автором, который достаточно широко распечатан повсюду. "Грани", это правда, несколько поскучнели за последнее время, но и они печатали и печатают многих. Мы, наконец, за два года нашего существования перебрали целую когорту поэтов и прозаиков, многие в первый раз появились именно у нас. Проффер, конечно, американец и нельзя от него требовать, чтобы он жил нашими интересами, он и по-русски-то не вполне понимает - но он тоже массу хороших и разных авторов перебрал, и еще не остановился. Нельзя же требовать от него 300 процентов выполнения плана /О, от он где, итээр! - ККК/. А главное, в письмах сквозит для меня постыдное и неприемлемое: печатайте, кого я вам укажу, и все будет в порядке, вы будете похвалены.
        Прости меня, Костя, но я считаю, что утверждать свое надо не тем, что отрицаешь чужое. Затевая журнал, мы с Хвостенко так и договорились, что не будем полемизировать, а будем строить. Когда наша постройка взойдет на достаточный уровень, она сама покажет, чего она стоит. Один раз мы позволили себе напечатать полемику - и то жалеем. Больше не будем. Поэтому ты попал как нельзя неудачно: мы будем печатать даже кое-что из прозы и стихов, что нам не вполне нравится /и даже уже делали это/, но перебранки нам не нужны. Я люблю и "Континент", и "Грани", и "Вестник", и "Посев", и "Время и мы" /хотя он в последнее время все тоже норовит вляпаться в перебранку/, и "Глагол", желаю успеха "Ковчегу". Я не люблю и не читаю тех, кто только и делает, что раздувает рознь. /Читай: "Синтаксис" и "22", где хают самого Володю. - ККК/. Даже отвечать на явные оскорбления печатно я нахожу бессмысленным и недостойным писателя. Делай свое дело, и все увидят, что правда, а что нет.
        Как может русский поэт, да еще верующий /это-то тут причем? - ККК/, написать: "... надо давать всех более или менее видных авторов, писавших с 1956 года, разумеется, кроме баб. Пусть они сами сооружают свою клумбу"? /первое письмо Охапкина/. Остальное даже не хочется цитировать. Честное слово, поверь взгляду со стороны: недостойно.
        Мы никогда не будем печатать ничего подобного. И это не наведение цензуры. Если хочешь взять себе другое правило, заводи свои издания или посылай в "Современник", в "Синтаксис", в "22" - издания, зарекомендовавшие себя базарной руганью. Не хочешь? Так и нас извини, мы тоже кое-чего не хотим.
        Мне бы очень хотелось, Костя, чтобы ты не обиделся, а понял меня правильно. Все, что лишено мелкой ругани промеж себя, присылай, мы будем очень рады и благодарны. Сколько еще всего надо напечатать! Даже и места нет для полемики. Сделай лучше подборку стихов Охапкина /да дался ему, блядь, этот Охапкин! - ККК/, с учетом того, что уже печаталось в разных местах - мне трудно уследить. Мы напечатаем - пусть он тоже утверждает себя делом. Кстати, ты ему оказываешь дурную услугу - он ведь пишет в письме, что услышав Максимова по радио, он изумился, что их позиции далеко не столь уж различны, как ему казалось из-за отсутствия информации. Так не нам же его сбивать с толку. Я хорошо и достаточно долго знаю Максимова. И утверждаю, что он делает все, что может, и даже несколько больше, для всех нас, тут и там.
        Я ответил на твою анкету, Костя, несколько раньше, чем дочитал вашу переписку. Я ее все-таки вкладываю. Но если ты ее захочешь использовать в издании, в котором будет хоть какая-то ругань, то пришли мне ее обратно. Я не хочу участвовать нигде, где есть распря.
        К тебе, к твоим стихам, прозе, к твоему собирательству остаюсь всегда в самых лучших чувствах и отчасти в восхищении.
        Кстати, такими речами, как ты прислал, мы оказываем дурную услугу друзьям, которые там: ГБ с удовольствием будет бить их нашими же речами: видите, вы и там не нужны. Куда податься бедному крестьянину? Меня тоже так тыкали, да я не поверил, и резонно. Мы нужны, самые разные, но нужны, разумеется, своему народу и языку. А средства сделать нужное найдутся - да и находятся ведь?
        Твой Володя.
 

 

        Размазал Вова сопли по тарелке: гладенько и - гаденько. Все хорошо, и все хорошие /кроме бяк/. И все печатаются, и тишь, и мир, и гладь, и благорастворение воздусей, и благолепие во языцех. Пай-мальчик, ни разу не матюкнулся, бля. Это я - матерюсь. От тоски и от боли. Я-то выжил, 1-й том - вышел, и без советов Володиных - "делом себя доказую". Жена, архитектор с 20-летним стажем, моет сортиры за 500 в месяц, я стучу на машинке /за которую 100 в месяц плачу/, не журнал - так антологию "организовал". "Организуй дело сам" - ДЕЛО, бля, БИЗНЕС! - интересно, что он писал 69-летнему старику Дару - тоже "ДЭЛО организовывать"? А Дар не себя ведь хотел печатать, а - других. Где они, эти публикации? У Пердельмана? У Марамзина? Не все могут на Западе ДЭЛО открыть... Олег - не сможет.
 

 

2

 

        Есть в словах Марамзина сермяжная доля истины. Ее даже много. Кто - в свободной стране, в свободном мире - отнимет у Максимова право быть носорогом? Кто - ущемит Мудаки в праве быть мудаком? А не нравится - действительно, делай свое, или печатайся в "Современнике".
        Наивные люди! Они думают, выехав за бугор, найти здесь друзей и единомышленников! Есть и это. Куда же от дружбы денешься, старой и новой? Дружим по-прежнему. Но - не получилось "дружбы" - ни у меня, ни у Дара, ни у Милославского, ни у - с израильскими оффициалами, что в Вене, что в Святой Земле. И должен отметить - и отмечаю во многих статьях - ЕВРЕИ на Западе, как евреи. Что с русским прошлым, что без. Но если "Евреи из СССР" в СССР - ошивались у меня дома -Левина повязали на процессе Марамзина - врывается мне незнакомый Миша Бернштам: спасать надо! Ну, спасаем, чего ж делать. А приезжаю в Вену - читай мою "венскую эпопею". Тут - они поделились на евреев-монархистов и евреев-сионистов.
        При тоталитарности мышления нашего /или незрелости онаго, как мягко упрекает многоопытный Марамзин/, казалось: все, кто против НИХ - за НАС. Потому, и Вене, и во Франции - лез я, как дурак, к кому ни попадя. Якшался и с диссидентами, и с Глезером, и с континентовцами.
А надо было - ДЭЛО начинать. Чтоб не получилось "разочарования", как у Эдика Лимонова. Читаю письма Дара, его трехлетнюю, тщетную - как в Союзе! - борьбу за напечатать - меня ли, Трифонова ли, Ожиганова, Охапкина - ГЛУХО. Если б я еще был поэт. Как Эдик. Да и тот - у Седыха - не о себе писал. А о: Губанове /недруге/, Лёне, Сапгире, Алейникове, Бахчаняне - почему-то ему их хотелось представить, своих учителей, друзей, врагов, соперников.
        С кем там Марамзин "на одном поле /срать - стыдливо опущено/ сесть не сел бы" - мне неведомо. С Максимовым он сидит. И не могу сказать, чтоб валит на пару - против носорожьих куч куда ж ему, с интеллигентским стулом! А дело надо делать - без полемики. Что из того, что Коле Бокову пьяный Некрасов стулом по голове навернул, а Максимов - Эткинду грозится? Надо ж кому и нейтралитет блюсти. Главное, что все делают "хорошее и доброе дело". Ебет Максимов авторов в уста, далеко не сахарные - "так ведь он же тебя напечатал!" Поблагодарил. Благодарность - почему то - нигде и никто не напечатал. Надо открывать свое ДЭЛО.
        Но главное: не надо полемики! КГБ только того и ждет. А чего ждет Охапкин, который "напечатан во всех журналах, какие тут есть", или Ширали, который нигде не напечатан - мне ведомо. Охапкин ждет, что печатать будут - не за диссидентство, и не "за храбрость" /определение Горбаневской/, а "более или менее видных авторов", что очень раздражило Марамзина. Не ведает того Охапкин, хотя и читал он "Невидимую книгу" Довлатова, что печатают и здесь - "за ондатровую шапку", "за устройство сына в бассейн", "за мурманскую рыбу" и, наконец, просто "по дружбе". Пусть говорит Марамзин:
        "Хотя каждый раз есть и бытовые соображения: этого надо, этот просит, а тот принесет удовольствие друзьям, либо читателям-покупателям" /из письма без даты/.
        А может, не надо? Может, стоило бы - всерьез? Или уж не говорить, что журнал там, или альманах, а просто - семейное предприятие, ДЭЛО?
        Когда же пытаюсь объяснить я Олегу, что шансов ни у него, ни у Ожиганова, ни у у у у у у /50-100 имен/ нет и не было, меня останавливает Марамзин: ведь -"того и того и того - печатали печатали печатали". Что ж, если меня, ЖИВОГО, присутствующего тут - обосрали и облажали в: "Континенте", "Третьей волне", "Время и мы", в "Аполлоне" Шемякина /друг же, чать/ - куда, кроме "Аполлона" - я НИЧЕГО не давал - то что же вздрагивать? Ведь - печатают. И даже, к сожалению, много где.
        Когда приехавшая фарцня - ведь не поэтов же одних выпускают! - разводит в Остии или Нью-Йорке одесский притон - торгуют, воруют, случается и убивают - это одно, а когда такой же притон учиняет Максимов в Париже - союзовскую мафию, это что, уже другое? Я люблю Васю Бетаки, он был мне другом /пока не бросил жену - там, с двумя детьми/, он добрый человек, но - запустить его в литературу, дать ему открыть рот /как это сделал Максимов/ - да упаси меня Боже!
        Естественная иерархия "второй" литературы, бывшая в Союзе, по выезде -порушилась. На поверхность всплывает то, с чем "мы рядом - не сидели" /говоря словами того же Марамзина/. И вот, как в Союзе - ходить на поклон к бывым литературным шестеркам. Почему - они издают журналы /газеты тож/, а не Дар, не я, не Лимонов /Милославский - побыл, но, естественно, погорел/? А опыт на что? Я, или Перельман - выдавал клей в "Литературке" /см. у Халифа/? Я, или Нудельман
- писал статьи о советской фантастике, в советском стиле ж?
        И вот, по прошествии пяти лет - тщетно пытаясь наладить контакт с бывыми членами Совписа - МАРАМЗИН может подтвердить, и Максимов, и Горбаневская - что совал я им - не СЕБЯ /как и Дар/, а других и многих - я от этих "контактов" - отказываюсь. Я не могу работать на вкус "приказчиков из мелочных лавок", как говаривал Флобер. Я не могу угодить Седыху - да и упаси меня Боже! /В 1-м томе имеются статьи Лимонова, правленные Седыхом, и одна статья - НЕ ПРАВЛЕННАЯ, рекомендую сравнить!/
        Мне больно за Дара, отца и учителя, которому крутили мозги и яйца - все те же "редакторы" - и "Эха", и "Время и мы" /это только, что явствует из писем/, кто там еще? И если в этих журналах /или где/ появятся хвалебные статейки за Дара - я буду бить ебало. Это не литературный способ "решения споров", хотя и введен в практику самим респектабельным "Континентом". Барону можно, а мне - нельзя?!
        Чтоб много журналов, хороших и разных... Олег, они все - очень разные, но нашего журнала - не было и нет. И НЕ БУДЕТ, Олег! Ибо там, нищете в - все мы были едины: евреи и русские, диссиденты, поэты - ДЕЛЬЦОВ среди нас только не было! А чтобы тут выжить - дельцом надо быть. ДЭЛАТЬ ДЭЛО, Володю цитируя.
        У тебя есть - моя антология и, дай Бог, сил у меня еще хватит - все ж таки я ж помоложе же Деда! Антология - не журнал. Некролог. Да и не поспеваю я с ней: все меняется с бешеной скоростью. Дар был в 4-м, Высоцкий же - в 5-м... Где они? Надо успеть, надо сказать.
        Пусть Володя готовит окрошку на вкусы Максимова - ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА продукты лежали на леднике! Я готовлю свою. А кому не по вкусу - так в рот им!
 

        Я готовлю окрошку из мяса друзей. Потому что поэзия - мясо. А никак не душа. Той - не больно: не дышит она. Дышит - шорохом - Эхо.

        А надо бы - громом!
 

        Понимаю, почему Дар плевался с Володиных писем. Я - тоже. Только Нусберг рычал от восторга, на то он и - Лев.
 

        Напечатаем, все напечатаем. Было б время и деньги. Немножко.

 

        Антология - вот она.

 
назад
дальше
   

Публикуется по изданию:

Константин К. Кузьминский и Григорий Л. Ковалев. "Антология новейшей русской поэзии у Голубой лагуны

в 5 томах"

THE BLUE LAGOON ANTOLOGY OF MODERN RUSSIAN POETRY by K.Kuzminsky & G.Kovalev.

Oriental Research Partners. Newtonville, Mass.

Электронная публикация: avk, 2006

   

   

у

АНТОЛОГИЯ НОВЕЙШЕЙ   РУССКОЙ ПОЭЗИИ

ГОЛУБОЙ

ЛАГУНЫ

 
 

том 2А 

 

к содержанию

на первую страницу

гостевая книга