|
"Я ПРОСТОЙ ДЕРЕВЕНСКИЙ СТРИЖ. „."
/Хвост, Енот и Анри, или о стрижах, чижах, пажах и типажах/
1. САША И ЛЕНА.
Поют в Росси изрядно, по пьяни и не, поют в экспедициях и институтах, поют на
пролетарских свадьбах и в ресторане "Националь". Поют, по большей части,
непрофессионально, но с чувством. И с единственным багажом - чувствами и
нахальством - появляются заграницей.
Занес меня чорт, по приезде, на Пасху к Сюзанне Масси, в 1976-м. Мадам, ярая
собирательница российских талантов, пригласила: одного диссидента /Литвинова/,
одного поэта /меня/ и сразу двух бардов: Сашу и Лену. Куличи были ничего себе,
водка и закусь тоже /как пишет Козловский/, но пение... Новоявленные барды
/запасные актеры ленинградского ТЮЗа/ исполнили ряд сюит, посвященных
/естественно/ Пастернаку-Мандельштаму-Цветаевой. Покойники, по счастью, этого не
слышали. Американцы не поняли. Но слышал - я... И это была - институтская
самодеятельность, в худшем ее варианте. Положение спас юный Бобби Масси,
американо-негритянской рождественской песенкой, которую пели все.
Потом я года 3-4 натыкался на объявление о выпущенной пластинке "Саши и Лены" в
"Новом русском слове". Пластинку я, естественно, не купил.
2. ЕЩЕ ОДИН ЕМЕЛЬЯН.
Хотя, конечно, следовало купить. Для комплекту. А то у меня сиротливо лежит
запись нового парижанина, Валерия
Винокурова, тоже выпустившего пластинку. Даже
фирма Е.Конев, с ее известным демократизмом - содрогнулась и отказалась
продавать свежевылупившегося /но по зрелой морде уже не юного/ барда и певца. А
зря. Монстров тоже надо уважать и пропагандировать! Два текста /в сокращении:
зело длинны/ нельзя не донесть до читающей публики:
|
Я простой деревенский стриж
Нас таких в Расее немало.
Но однажды попал я в Париж
И как в омут меня засосало...
Хорошо здесь живут доктора,
Коммерсанты, банкировские дети.
Эх, лихая меня
привела,
Словно рыба попался я в сети.
Эти сети теперь не порвать,
Приложить хоть и максимум усилий,
Разве знал я, что
так вот страдать
Мне придется, друзья, на чужбине...
|
Дальше можно не надо, там еще 5 таких же куплетов, и один лучше другого. Автор
- простой сермяжный "деревенский стриж" /на конверте даже - "деревЯнский"/, вряд
ли что читал, и уж тем более - ранние рассказы Валентина Катаева /из книги
"Горох об стенку"/, где описан его прототип, "поэт Емельян Черноземный",
ходивший по редакциям со стихами /цитирую/:
|
Эх, сгубил меня, парня, город,
Не увижу сияния месяца!
Распахну я поширше ворот,
Чтоб способнее было повеситься!
|
- и при этом залпом выпивалась на глазах редактора припасенная четвертинка,
после чего из кармана извлекалась веревка и гвоздь, каковой забивался в стенку
при помощи редакторского пресс-папье, петля же надевалась на шею. Потрясенный
наглядной агитацией редактор - немедленно пускал стихи Емельяна Черноземного в
номер, и выписывал требуемый гонорар.
Пластинка Валерия Винокурова носит название "Ностальгия", каковое впервые было
использовано Александром Глезером для одноименного сборника стихов /того же,
примерно, качества, но хуже, не столь первобытно/, а впоследствии ухищено
Андреем Тарковским для названия фильма. В вопросах плагиата разбирайтесь сами„
Да, и второй текст Винокурова - следует привести целиком, как образец "жестокого
романса" наших, далеко не мягких, времен:
|
Как сладко пышно ты цвела
О роза милая подруга.
Ты лишь одна была мила
Когда в
душе мне выла вьюга„
И часто в тишине ночной
Друг другу душу отдавая,
Ты мне шептала мой родной,
Мне
этот миг дороже мая.
А я с улыбкой озорной
Твой цвет как шелк небрежно сбросил.
И сердце напилось тобой,
В душе моей оставив осень.
Прошли года, остыл я весь.
Прошли все склоки, перебранки.
Теперь меня в Париже
здесь
Ласкают розы иностранки.
|
Это куда как лучше "Ностальгии" Глезера и гораздо непосредственней "Ностальгии"
Тарковского /в чем я тщетно пытаюсь убедить Женю Конева, но его на мякине не
проведешь: он суровый профессионал, и жаждет КАЧЕСТВА/. Орфография и синтаксис
текстов, естественно, авторская, так во вкладыше. Там же куча фот с гитарой и
березками.
3. НЕ ИМЕЮЩИМ ХВОСТА.
2 кассеты, 50 экземпляров у Конева я издал - и те за 2
года не распроданы. Покупают - Гулько и иже.
|
